Человечество: История. Религия. Культура Древний Рим. Константин Владиславович Рыжов

карфагенянами в Тир, чтобы принести Мелькарту десятину от добычи, захваченной его отцом в Сицилии, возвращался оттуда мимо отцовского лагеря. Отец приказал позвать его к себе, но Карталон ответил, что намерен сначала выполнить обязанности, налагаемые на него религией, а не сыновний долг частного лица. Хотя отец был возмущен этим ответом, он не осмелился, однако, применив насилие, оскорбить религию. Но когда Карталон спустя несколько дней явился к отцу просить от имени народа пропустить в город обозы с продовольствием и своей пурпурной одеждой и жреческой повязкой привлек к себе взоры всех, то отец, отведя его в сторону, сказал: «Как ты, нечестивейший человек, осмелился украшенный пурпуром и золотом появиться среди такого множества граждан, пораженных несчастьем? Как ты мог войти в лагерь убитых горем людей, одетых в траур, надев на себя символы спокойствия и счастья, словно пришел на какое-то торжество? Не мог бы найти других, перед кем бы почваниться? Почему ты, когда я недавно позвал тебя, надменно пренебрег – уж не говорю – отцом, но вождем твоих сограждан? А ты сам разве носишь этот пурпур и этот венец не благодаря моим победам? И вот – так как ты в отце своем видишь только изгнанника, я сам буду считать себя больше полководцем, чем отцом, и сделаю тебя устрашающим примером». И он приказал пригвоздить сына в его роскошном одеянии к высочайшему кресту, чтобы его было видно из города.

      Через несколько дней Малх взял Карфаген и, созвав народное собрание, жаловался на оскорбление, нанесенное ему изгнанием, оправдывал свои военные действия крайней необходимостью и объявил, что он удовлетворен теперь своей победой, и если будут казнены виновники несправедливого изгнания его и других несчастных сограждан, то он обещает простить остальных. И действительно, казнив десять сенаторов, он вернул городу его законы. Но спустя немного времени он был обвинен в стремлении к царской власти и понес кару за двойное преступление – против сына и против родного города. После него верховным военачальником стал Магон, стараниями которого возросли и богатства Карфагена, и пределы его владений, и военная слава. (Юстин; XVIII; 7).

      6) Магониды

      Магон I установил в войске военную дисциплину и заложил этим основы господства пунийцев. Он умер (в конце VI в. до Р. Х.), оставив двух сыновей, Гасдрубала I и Гамилькара I; они, идя по стопам отцовской доблести, явились достойными наследниками и рода своего и отцовского величия. Под их предводительством была начата война с Сардинией; сражались также с афрами, требовавшими в течение долгих лет дани за землю, на которой стоял Карфаген. Конец войне с ними был положен не оружием, а выплатой им денег. Гасдрубал, тяжело раненный в Сардинии, умер, передав команду брату Гамилькару. Смерть Гасдрубала I, который одиннадцать раз был диктатором и четыре раза праздновал триумф, стала важным событием, и ее оплакало все государство. Враги же воспрянули духом, как будто вместе с вождем рухнула и мощь пунийцев. Сицилийские племена из-за постоянных обид со стороны карфагенян обратились в 510 г. до