Сказки на ночь для взрослого сына. Татьяна Прудникова

открывали рот и позволяли мамонту в него заглянуть, показывали язык, горло, уши. Мамонт учил их веселым играм в дыши-не-дыши или кашляй-не-кашляй. Когда же визит доктора подходил к концу, дети уже плакали от того, что он уходит…

      Его имя и отчество вытерлись из истории вместе с людьми, которые к нему так обращались; новой эпохе он запомнился исключительно как доктор Флакс.

      Вечером накануне тридцатой годовщины Октябрьской революции (кто бы поверил в октябре семнадцатого года в то, что годовщина очередной стрельбы на улице превратится в главный государственный праздник!) доктор Флакс в соответствии с правилом, заведенным еще в университете, собирался перед ужином полистать медицинскую периодику.

      Его внимание привлекла стопка старых журналов, вероятно, приготовленных женой для растопки печи на кухне. Доктор решил их просмотреть – так, на всякий случай – и вот в одном из них он обнаружил старое фото. Доктор хотел показать снимок жене, но в дверь позвонили: пришел старинный знакомый доктора, представил ему молодого человека, Василия, и откланялся.

      Василий умолял доктора, не откладывая, отправиться вместе с ним к его больному новорожденному сыну.

      Доктор Флакс вздохнул, крикнул жене, хлопотавшей по хозяйству: «Ася, ужинайте без меня!», взял свой порыжевший от времени саквояж с инструментами и белым халатом, засунул натруженные за день старые ноги в ботинки с галошами и натянул пальто, перелицованное не меньше двух раз. Вслед за посетителем он вышел на улицу, где их ждал трофейный «Опель-Кадет». За рулем автомобиля сидел представительный человек лет тридцати – тридцати пяти.

      По дороге Василий сбивчиво рассказывал свою историю. Он фронтовик. Воевал, начиная с финской кампании; потом послали учиться на танкиста, сражался под Прохоровкой. Ранен. После выписки из госпиталя получил отпуск на неделю, приехал в Москву, женился на односельчанке, перебравшейся из Подмосковья в город. Хотелось, чтобы, пока он воюет, в тылу его ждала семья. Жена писала, что у них будет малыш, и он должен беречь себя… Василий дошел с боями до Вены. Живой. А вот дочурка умерла.

      После войны они с женой жили с надеждой: теперь-то все будет иначе. Он устроился на работу – благодаря друзьям, однополчанам.

      …Знаете булочную на Арбате? Правда хорошая? А будет еще лучше, только дайте срок! Полгода назад его поставили туда директором…

      С жильем сложнее, но угол в коммунальной квартире они имеют. И вот у них с женой три недели назад родился долгожданный ребенок, мальчик. Сын. Здоровенький! И вдруг – температура, рвота, понос зеленый. Корчится от боли. Кричит. Пришел врач, хотел госпитализировать. Жена – ни в какую! Кричит: «Дочку сгубили! Сына не отдам!» А сын – умирает. Врачи с диагнозами уже всех запутали. И самих себя – тоже. Но и без диагноза понятно, к чему дело движется… На жену глядеть страшно. Плачет… Доктор, помогите! Вся надежда – на вас! Он, Василий, готов на всё: и на возможное, и на невозможное, лишь бы ребенок выжил.

      Тем временем «Опель-Кадет», управляемый