Горькое похмелье. Игорь Болгарин

Дыбенко.

      Поезд набирал ход. Дыбенко скрылся в вагоне, в двери встал часовой.

      Прошел еще один бронепоезд, потом вагоны с войсками, платформы с артиллерией, броневиками. Но, похоже, не эта демонстрация большевистской мощи привела в глубокую задумчивость Нестора. Он размышлял над последними словами Дыбенко.

      – «Стакан воды»… Генеральская дочка… Ну и ну!..

      Удивленно пожал плечами и зло сплюнул себе под ноги. Анархистский ум, крестьянское сердце…

      Глава вторая

      Спустя сутки на станции Гуляйполе снова поднялась суета. Махновцы по мосткам заводили в теплушки лошадей. На крышах устанавливали пулеметы. Дальше, на платформах, уже стояли тачанки. На одной из платформ – две пушки, на лафетах сидели Павло Тимошенко, Мыкола, другие артиллеристы…

      Новенький штабист Яков Озеров, склонив набок поврежденную шею, смотрел по сторонам и что-то записывал в кожаный планшет-сумку. Планшет – загляденье. Прощальный подарок Дыбенко.

      – До Нельговки едем тихонечко, без шума. Подбираем людей. Там разгружаемся. Полк Чубенко заходит в Бердянск от Петровской, – разъяснял командирам Черныш. – Левадный, Каретников – от Ногайска, через Андреевку. В город входим разом, в шестнадцать часов. Пушки – в первых рядах, кадетов придется вышибать из домов. В Бердянске крепкие, кирпичные дома, есть даже в три этажа…

      Махно слушал четкую речь Черныша как музыку. Это уже было похоже на армию, не на ватагу из плавней.

      Начштаба не без ревности поглядывал на Озерова. Бывший штабс-капитан все что-то черкал в планшете, морщил лоб.

      – Ты, Черныш, не крути головой, як та птичка на ветке, – успокоил начальника штаба Махно. – Озеров размышляет. И пускай. Может, до чого-то толкового и додумается. У нас скоро столько бойовых направлений будет, шо и трех штабов не хватит. – Отыскал взглядом Садираджи, подозвал: – А ты, Дмитро, двигай на Мариуполь. У тебя там, говорил, сплошь родня?

      – В Мариуполе, батька, каждый второй – грек, а каждый второй грек – мой родич, – ответил Садираджи.

      – В город врывайся с шумом! Вышибут – не беда. Твоя задача, шоб в Бердянск не подошло подкрепление кадетам.

      – Будь уверен, батька. Собака не проскочит.

      – И шуму, шуму побольше!

      – Паника будет, как при пожаре в бардаке, – усмехнулся Садираджи. Свою просторную, яркую рубаху он подпоясал широким кушаком, сунув по бокам два револьвера: только рукоятки с насечкой торчали. Особый шик бывшего контрабандиста.

      Вскоре все два эшелона были загружены. План Махно, подтвержденный расчетами Черныша и Озерова, был несложен, но велик по замыслу: на марше овладеть азовским побережьем, вплоть до Таганрога, и, если удастся, захватить ставку Деникина. Потом повернуть на север и, используя железные дороги, через Ясиноватую и Елановку взять в клещи Юзово, «сердце Донбасса», как этот шахтерский городок называли большевики. Вот это будет операция!

      – Отправляемся, батько! – крикнул Черныш, открыв крышку карманных часов.

      – Поехали, Галю, немножко