Горькое похмелье. Игорь Болгарин

осадил их вооруженный Юрко. Он осмотрел их с ног до головы, успокоился. – Идить через путя… Не мешайтесь тут.

      Не заметив Махно, фигуру которого заслонял громоздкий Задов, москвичи повалили на станционную площадь. Здесь Нестора ждали несколько обычных и две пулеметные тачанки. Возле них – с полдюжины вооруженных конных. Степан и Гнат Пасько сидели на передках пулеметных тачанок.

      – Простите, вы свободны? – обратился к Степану близорукий Шомпер.

      Степан не сразу сообразил, в чем суть вопроса. От таких слов он уже отвык. Или не привык.

      – Идить туда, там бричкы та возчикы, – махнул кнутом Степан, указывая на другой край площади.

      Провожая взглядами москвичей, конные смеялись.

      – Наверное, артисты, – сказал один. – Може, опосля шось съезду представлять будуть.

      – От того, маленького, я вроди в Катеринослави в цырки бачив. Эклибрист чи… чорт його знае… якыйсь фокуснык, – пояснил второй.

      – Хорошо б шось комическе показалы… посмияться трохи, – сказал мрачный Пасько.

      Пока «артисты» осматривались, группа во главе с Нестором появилась у экипажей. Махно не сразу узнал бредущих по привокзальной площади своих давних приятелей, с которыми провел не один год в камере. И они тоже не в одночасье признали тюремного побратима в перетянутом ремнями человеке, с шашкой на боку и маузером, с папахой на длинных лохмах.

      – Нестор! – первым произнес Аршинов и бросился навстречу другу. Но тут же наткнулся на массивную фигуру Задова, рядом с которым так же мгновенно вырос Юрко.

      – Шо вам? – угрюмо спросил Лёва.

      Но Нестор сразу узнал своих односидельцев. На его лице появилась улыбка, открытая, по-детски простодушная.

      – Отойди, Лёвка, не заслоняй! – сказал он. – Это браты мои!

      И он бросился к москвичам, стал с ними обниматься. Только Зельцеру, присматриваясь, подал руку.

      – Постой, ты же этот… ну, шо документы мне в Кремле делав. А ты чего приехал?

      – Документы делать, – ответил Зельцер. – Вы ж тогда, в Кремле, сказали, что такой, как я, вам нужен.

      – Нужен! Конечно, нужен! У тебя тут работы будет, як у крестьянина в косовицу!

      Представили Волина.

      – Помню, как же! Ихнюю лекцию слушал. Сильно умственная была лекция. Не все зразу понял.

      Они стояли, радостно похлопывая друг друга, переговариваясь, перебивая один другого.

      – От здорово! Вы как раз к съезду приехали! – радовался Нестор. – Нам культурных работников во как не хватает, – провел он ребром ладони по горлу. – Шоб знающие были анархисты. А у меня и культурой и пропагандой одна моя Галка занимается! Но она сильно воевать любит. А надо ж и газету выпустить! И с лекциями по селам! Чи на том же съезде шо-то серьезное сказать…

      – Я могу на съезде выступить! – предложил Зяма Сольский. Он был взволнован дорогой, степью. – У меня даже начало речи уже созрело! Как раз для селян, про землю… Революционные стихи Федора Соллогуба. – Он поднял руку вверх, обвел ею степные