Иллюминатор. Евгений Волохин

В Токио? – спросила его девушка за стойкой, натянув на лицо фальшивую улыбку.

      – Добрый. Именно. Вот, – Роджер передал ей паспорт и билет.

      – Ага. Всё в порядке, – ответила она почти сразу же, проверив документы, – Можете проходить в самолёт.

      – Да, да, спасибо, – пробормотал Роджер, но сделав пару шагов вперёд, обернулся и спросил, – Не знаете, почему никого нет? Почему никого не было ни на регистрации, ни сейчас?

      – Не знаю, – ответила девушка, не раздумывая ни секунды.

      Мечников в ступоре замолчал, но через несколько секунд пришёл в себя и равнодушно посмотрев на собеседницу, пошёл по длинному коридору передвижной посадки. В дверях самолёта его встретили несколько стюардесс, они приветливо улыбнулись, проводили его до его места и помогли убрать вещи. Усевшись в кресло и разложив вещи, Роджер почувствовал каменную усталость и закрыв глаза на несколько секунд, мгновенно уснул. Уснул таким сном, что даже взлёт многотонного самолёта не разбудил его.

      Когда он проснулся, железная птица уже была в нескольких сотнях километрах от Москвы. Но пробуждение не принесло Роджеру никаких хороших вестей. Оглядевшись, он увидел, что в самолёте он по прежнему был один.

      Глава 1. Харон

      Удивляться не хотелось, но приходилось. Роджер что-то слышал о таких редких рейсах, когда в самолёте почти никого, или вообще никого кроме одного пассажира. Направление не популярное или время не подходящее, или ещё тысяча возможных причин. Сейчас Мечников был такому даже рад. Всё внимание будет ему одному, никаких кричащих и плачущих детей, никакого кашля или храпа соседа. Спокойный гул турбин, выключенный в салоне свет и атмосфера лаунж-зоны.

      Но сейчас, сам не зная почему, Роджер не хотел даже шевелиться. Откинувшись на спинку кресла и расслабив тело, он смотрел в иллюминатор. Правда, ничего он там не видел, снаружи была лишь тьма и редкий свет городов. Редкий, крайне редкий свет. Но пора была вставать и хотя бы умыться. Даже недолгий сон превращал Мечникова в помятое подобие тухлой груши.

      Осторожно, стараясь не издавать ни звука, он встал и побрёл вперёд по салону, к кабинке туалета. Он никого не видел, вокруг попросту не было людей. Но если это можно хоть как-то оправдать, то отсутствие стюардесс или стюардов не оправдывало вообще ничто. «Вероятно, они в кабине пилотов», – думал он. «Или где-то в конце или начале самолёта», – думал он же.

      Гул турбин и темнота.

      Гул турбин и темнота.

      Гул турбин и темнота.

      Только это было вокруг. И это становилось слишком странным, чтобы пытаться найти рациональное объяснение. Дойдя до туалета, он всё так же не увидел никого вокруг. Однако, видели его.

      Умывшись и протерев глаза, Роджер поплёлся обратно. И сделав пару шагов, все его мысли пришли в порядок. Он заметил человека, лежащего на сидениях. Тот оборудовал себе своеобразную койку: