Кладбищенский цветок. Татьяна Нильсен

дальше ничего не происходило, Чайковская расслабилась, порвала коряво исписанные листки стандартной белой бумаги и выкинула в мусор. Это конверт можно было вообще не распечатывать, всё равно известно, о чём идёт речь. Пустыми угрозами её уже не испугать! Это сначала вдруг стало страшно, потом, разложив ситуацию по полочкам, пришла ясность – ерунда всё это! Ну, кому она нужна, живёт одна одинёшенька, ведёт скромный образ жизни, драгоценностей не имеет, государственные тайны не хранит, работает страховым агентом, получает скромную зарплату и проживает в небольшой квартире, давно не видевшей ремонта. От таких мыслей самой стало себя жалко, да завидовать нечему, тем более желать смерти. А смертью пугали, стращали и в каждом письме оказывались разные варианты жуткой кончины. Когда Александра пыталась найти причину угроз, то быстро поняла, что начались они именно тогда, когда в её жизни появился Петровский. Значит, письма с угрозами могла отправлять обиженная и оскорблённая женщина? Однако стиль, манера и характер текста наталкивал на мысль, что писал именно мужчина. А может так показалось со страху в тот момент, когда приходили первые письма. Женщина может ударить, плеснуть кислотой в лицо, убить в порыве ревности и обиды, но расчленять, резать тело на органы и на кусочки мало вероятно! Хотя, от сумасшедшей женщины тоже можно ожидать чего угодно! От того, что всё сошлось на знакомстве с Петровским, Саша не стала посвящать жениха в наличие угроз, а тем более, даже не думала обращаться в полицию! Что за чушь, рассказывать страшилки в кабинете у следователя! Да в полиции над ней просто посмеются и всё! Приходящие устрашения гладко связались с Вячеславом, несмотря на тот факт, что жених долгое время не жил в городе и вернулся домой совсем недавно и то по просьбе стареющей матери.