Мужские игры. Муса Мураталиев

недвижно смотрит, понимая, что, должно быть, вот-вот разразится сеча.

      Шофёр Керим, ощущая себя истым богатырём, величаво восседал на своём Азотору жеребце, то и дело, переводя взгляд по сторонам, как бы, между прочим, поглядывал и на напарника.

      Алсейит из Пограничника, почувствовав, что тот на него смотрит, смутился, неловко улыбнулся, грубые чёрные усы его встопорщились.

      – Что это ты остолбенел? – спросил Керим, а мысленно подумал:

      «Бедняга… Глаза прячет, будто красная девица. На вид совсем не смелый, хоть отрастил усы».

      Аил Пограничник и районный центр Аккала поддерживают между собой постоянные связи.

      Шофёр Керим вспомнил, что Алсейит – джигит способный, биться умеет.

      Так говорили люди. Не превозносили, но хвалили.

      Сам он видит этого замкнутого земледельца первый раз.

      Крепок, что и говорить.

      Также завидно выглядит его гривастый, с пушистым хвостом.

      Только седок его скованный какой-то, будто забитый, хотя конь его – замечательный!

      Он не по-скотски, а по-человечьи проницательно смотрит на приближающихся соперников, особенно на того, кто едет с тушей козла наперевес.

      А джигит из Пограничника сидит себе в седле, не поднимая глаз.

      Побагровел, похоже – волнуется.

      – Приготовились! – скомандовал Керим. – Вон, те ближайшие заросли чия есть наш Рубикон, как только они перейдут его – рванём! Не робеть!

      Алсейит с готовностью взял в левую руку поводья, а правой засунул камчу в голенище кирзового сапога, освободив руку для схватки.

      Он видел: всё идёт по известным правилам игры.

      Единственно, что было им замечено как отклонение от правил, это то, что богоштунцы сбавили скорость, оттягивая время прорыва.

      А шофёр Керим подумал: опасаются нас.

      Земледелец отметил: послушно, ровно идут их лошади.

      Он знает, если послушны седокам и сообразительны кони, то и победа будет за ними.

      Говорили, что на козлодрании мало какой конь сравнится с Саралы.

      Правда, и то говорили, что если Сарала разгорячится, то становится непослушным, седока куда угодно уведёт, хоть всю узду оборви.

      О Карагере, на котором сидит второй богоштунец, слава идёт, как о лучшем коне, но только на короткие расстояния.

      Так что с конями у противников всё в порядке.

      Им остаётся только слаженно действовать, и победа у них в руках.

      А вот о кауром жеребце шофёра из райцентра никто ничего не говорил.

      2

      Чиль, горная куропатка, вдруг встревожилась и сильно зачирикала.

      Приостановилась на бегу. Пробежка и опять остановка.

      Тем временем, из-под земли доносились приближающиеся к ней, необычно тяжёлые и гулкие удары.

      Матушка-чиль зачирикала с тревогой в голосе: где тут её четырнадцать пёстрых птенчиков.

      Нет, больше им, да и ей, матушке-чиль, от белого света ничего не надо.

      И тут – опять! Этот странный пугающий, сотрясающий землю топот.

      Головка птицы на тонкой длинной шее поднялась вровень