Битва под Острой Брамой. Андрей Лютых

одна только ночь. Сделав изумленные глаза и будто бы сразу даже потеряв дар речи, Лиза, однако, быстро пришла в себя. Еще бы, у такого славного фехтовальщика не может быть жены с медленной реакцией.

      – Не спеши уезжать в Варшаву, ступай сначала к доктору, к господину Роджерсу, – сказала она весьма решительно.

      Это туше Княжнин пропустил, даже не попытавшись как-то защищаться, он был к такому попросту не готов.

      – Зачем, Лизонька? – задал он довольно глупый вопрос.

      – Затем, что личный лекарь императрицы должен тебя осмотреть.

      – Понимаешь ли ты – зачем?

      – Я не должна задаваться этим вопросом. Но я понимаю.

      – Понимаешь ли ты, что, явившись в десять часов утра к лейб-медику, я нарушу предписание военной коллегии и – на самом деле – графа Зубова?

      – Нет! Час-другой ровным счетом ничего не решают в этом дурацком предписании, зато все могут повернуть в твоей судьбе. В нашей судьбе! Отправиться с рассветом… Когда теперь рассвет в Санкт-Петербурге? Да здесь в феврале вовсе света не видно, от того даже на душе тошно! А вот для нас забрезжил лучик…

      Когда Лиза сердилась, а это происходило в последнее время не так уж и редко, искорки в ее глазах превращались в колючки, а пухлые губки становились надутыми. Ее лицо, казалось Дмитрию Сергеевичу, в такие минуты переставало быть даже просто привлекательным. Вообще с годами то чертовски обаятельное озорное выражение, которое он так полюбил с первой их встречи, все реже возникало на ее лице. Зато с рождением сына в Лизе появилась какая-то взрослая томность, за которую Княжнин полюбил свою супругу с новой силой. А теперь он не знал, то ли ему вдумываться в ее неожиданные слова, то ли всматриваться в ее на этот раз отнюдь не томные глаза, пытаясь в них найти ответ – правильно ли он понимает смысл сказанного ею. Занятый этим, Княжнин молчал. Говорить продолжала Лиза:

      – Его светлость граф Зубов, конечно, самый влиятельный в государстве сановник, мы перед ним никто. Высоко вознесен! Но кем он вознесен? Слава богу, он пока в России решает не все, есть еще матушка государыня! И ее личный медикус, который и сам выше тебя в табеле на два чина, не по своей прихоти тебе записку прислал. Зубов, каким бы он всесильным ни был, ослушаться воли государыни не посмеет.

      – Не могло у государыни быть такой воли, не от чего! – Княжнин начинал раздражаться.

      – Пока нам сие не ведомо. После визита к Роджерсу все станет куда как яснее. Лейб-медик всего-навсего засвидетельствует, что ты здоров.

      – …И всего-навсего направит к пробир-фрейлине!

      Лиза вспыхнула, но вдруг выказала удивительную выдержку, подтвердив:

      – Всего-навсего.

      Терпения у Княжнина надолго не хватило. Он провел ладонью по лбу, словно снимая с глаз какую-то пелену.

      – Лиза, о чем мы с тобой говорим? Достойно ли вовсе обсуждать это?

      – А что, по-твоему, достойно, Дмитрий? Жить в этой крохотной квартире рядом с полковой слободой? Тратить последние