Графиня по воле случая. Мишель Уиллингем

понятия – и практически сразу исчез из ее жизни.

      Теперь, когда он вдруг вернулся, она почувствовала себя вдвойне униженной. Она смахнула слезы и язвительно рассмеялась. Не стоит он ее слез! И чем скорее снова исчезнет, тем лучше.

      Ее раздумья прервал детский крик. Эмили бросилась в детскую, то есть в спальню, временно переоборудованную в детскую, где ее племянник Ройс играл в оловянных солдатиков.

      Эти солдатики да книга сказок – вот и все, что он привез с собой после смерти Дэниела.

      После очередного воинственного клича раздался младенческий писк. Ройс нахмурился:

      – Я не хотел ее разбудить.

      – Ничего, все в порядке. – Эмили подняла малышку и прижала к своей щеке.

      Ее племяннице Виктории было всего девять месяцев. Головку ее покрывал мягкий каштановый пушок. Из нижней десны торчали два первых зуба. Малышка потянулась и схватила Эмили за волосы.

      Разжимая цепкие пальчики Виктории, Эмили одновременно укрепляла свою решимость. Семья у нее все-таки есть. Она позаботится о детях брата, она поклялась в этом на его могиле!

      – Тетя Эмили? – Ройс уселся на полу, подтянув коленки к груди. – Папа за нами еще не приехал?

      – Нет, милый. Пока нет. – Эмили до сих пор не сказала Ройсу, что папа никогда не вернется. Как могла она разрушить безопасный мир, в котором обитал племянник? Скоро Ройс и сам все узнает.

      Свободной рукой она притянула к себе мальчика и крепко сжала обоих детей в объятиях.

      – Я люблю вас обоих. Вы это знаете.

      Ройс попытался вырваться.

      – Я знаю. А теперь можно поиграть?

      Эмили выпустила семилетнего полководца к его оловянным солдатам и уселась в кресло-качалку с малышкой на руках. Виктория плакала, не раскрывая глаз. Эмили похлопала девочку по спинке и тихо позавидовала. Как хорошо было бы повыть вместе с ребенком! Она даже не сразу заметила, как в дверях комнаты появилась тень графа.

      – Что ты здесь делаешь? – Она встала, прижимая к себе младенца, как щит. – У тебя снова идет кровь. Не надо вставать.

      Он ответил ей ледяным взглядом.

      – Это мой дом, кажется. – Его губы сжались от боли, вокруг пролегли морщинки. Темно-кашта новые волосы растрепались под повязкой, прикрывавшей висок. Он прислонился к косяку. Жесткая щетина на щеках придавала ему диковатый вид, сейчас он ничем не напоминал лощеного графа.

      Внезапно Эмили показалось, что она вообще его не знает. Ни следа не осталось в нем от мальчика, которого она обожала в детстве. Исчезла ленивая улыбка и привычка поддразнивать ее. Его глаза сияли стальным, безразличным блеском. Даже раненный, он олицетворял для нее угрозу.

      – Тебе еще рано вставать.

      – А тебе было бы удобнее, если бы я сейчас споткнулся, упал и умер от потери крови?

      – От твоей крови на ковре остались бы пятна. Зачем давать слугам лишнюю работу.

      – Я плачу слугам.

      – И после твоей смерти твое состояние продолжало бы это делать.

      Обычно она не вела себя как мегера, но сейчас язвительность помогала скрыть страх. Он