Эльфиния: Заговорённые холмы. Дорофея Ларичева

в воздухе, и тогда с его острия стекал разноцветный огонь.

      Я же соображал, что теперь будет в классе, как врать учителям и одноклассникам. И как вообще выпутываться? Нет, об этом после, если безумная лесная и её горилла-князь живьём отпустят.

      Однако, холодно. Интересно, Язва мороз чувствует, или её возмущение греет? Главное доказать правоту?

      – А ещё есть конвенция ООН… – Крылова старалась постоянно быть лицом к похитительнице, и я начал переживать, как бы у Язвы не закружилась голова.

      Мобильник, естественно, в присутствии лесной отключился. Бежать было некуда. Слева сплошная коричневая стена двухэтажки. Справа закрытые деревянными ставнями окна старинного особняка, явно нежилого. Позади высокий деревянный забор.

      Ли-дви-ра размахивала мечом и выделывала акробатические трюки так, что выпускники Шаолиня и самураи отдыхают. Одно время я увлекался азиатскими фильмами про драки и единоборства, то есть «беспощадным мордобоем» по мнению бабули. Там куда хуже мечами размахивали.

      Световые линии в воздухе сложились в объёмный рисунок исполинской бабочки. С громким «Йех!» лесная вонзила лезвие в снег и замерла. Бабочка дрогнула, обрела плоть, проявилась на видимом всем уровне, ибо даже Светка заткнулась, беспомощно распахнув рот.

      Крылья сияли ядовито алым, синим, желтым и зелёным. Насекомое выпустило лапки. О, нет, не лапки, настоящие клешни. Те обхватили нас за талии и рывком вздёрнули над землёй, чуть не переломив пополам. Светка завопила, задёргала ногами, замолотила руками в воздухе. Зато Ли-дви-ра подпрыгнула, оседлала насекомое, и мы полетели.

      Подъём над домами дался тяжело. Бабочку мотало, она то и дело норовила рухнуть вниз, и только магия лесной не позволяла ей это сделать.

      Мы поднялись над заснеженными крышами, внизу теплились окна, нам же в лицо хлестал снег. Но странно – холод отступил, остался где-то за границей мощных крыльев. Наш транспорт выровнял курс параллельно с лентой Пути и направился к центру.

      – А-а-а, – в ужасе вопила Светка. В такт её дёрганьям насекомое периодически качало.

      – Свалимся, Язва, прекрати! – не удержался я.

      Ли-дви-ра поступила проще, стукнула Крылову по спине ножнами, и Светка безвольной тряпочкой повисла в клешне.

      А бабочка отклонилась от Пути, шлёпнула нас на крышу драмтеатра и растаяла. Лесная упала впереди нас, согнулась перед Владыкой в раболепном поклоне. Я же поспешил встать. Не склонять же голову перед лесным чудищем!

      Седеющий, усушенный Кинг-Конг скалил клыкастую пасть, то ли приветствуя, то ли пытаясь продемонстрировать собственные успехи по уходу за зубами.

      – Женя Щукин, – прорычал он, прищёлкнув когтистой лапой. За спиной Инара-ши-вана заволновалась многоликая свита, зашептались цаплеголовые люди и обряженные в парадные шелка совы, куницы и тритоны.

      Услужливая лесная швырнула меня на снег к ногам Владыки, но я всё равно выпрямился.

      – Дерзкий, – оценил Инар-ши-ван. – Смотри в глаза.

      Я подчинился. Не стоило злить клыкастое