Я, мой Бубзиг и собака. Andy Weiss

у меня некоторая жизненная коллизия – не выходят взаимоотношения с собаченькой моего Бубзига. Никак.

      Значит, дано:

      1. Одна собаченька породы стафф, женского полу (так и тянет написать "сука редкостная", но боюсь, будет выглядеть, как оскорбление – хотя, казалось бы… собака-женщина, в общем).

      2. Бубзиг, который в связи с работой мало возможностей видеться с сией су…собаченькой имеет.

      3. Я, который тоже хочет общаться с Бубзигом в его редкие приезды на родину.

      4. Ревность.

      Это, в общем-то, и есть суть вопроса.

      Собаченька ревнует.

      Ревнует страшно и дико, хотя пока и без членовредительства.

      История проста: Бубзиг приехал ко мне в гости. До этого он три месяца проживал в славном городе  Париже, а собаченька столовалась у своих папы и мамы, то есть, у заводчика, в кругу, так сказать, своей родной собачьей семьи, где всегда ей готов и стол, и дом на время отъездов хозяина.

      И вот хозяин вернулся. Облобызал собаченьку, поблагодарил заводчика-хотельера, и возжелал пообщаться с новоиспеченной семьей. Со мной, то есть, поскольку провести выходные на пляже в приятной компании – заманчивая идея.

      Собаченька согласилась отправиться в гости. Точнее, она до этого молча висела, вцепившись зубами в штанину Бубзига, даже когда он ходил в, пардон, туалет. Поэтому он понял: разумеется, она согласна. В любую точку планеты, лишь бы не отбирали штанину и хозяина. Пляж – так пляж. Серф – так серф, главное, вместе.

      И вот они приехали.

      Первый тревожный звоночек прозвенел, когда собака-женщина глухо зарычала при попытке приветственно обняться.

      "Руки прочь, это мой мужчина!"– было написано на ее решительной морде.

      Я спорить не стал и быстренько завершил приветствие, отступив на безопасное расстояние.

      Важное пояснение: собаченька меня знает. Год уж как. И в гости я к ней приезжал, и сама она не раз бросаемую мною палочку обратно приносила. А тут что-то вдруг… ощутила конкуренцию, видимо – хотя я, в общем-то, не собираюсь надевать ошейник и идти жить на коврик.

      Ну и вот. Пока мы с другом жарили мясо, собака-женщина бдительно охраняла дистанцию: если я приближался к Бубзигу менее, чем на 30 см, она убедительно втискивала свое упитанное тельце между нашими ногами.

      Кухня у нас в пляжном домике по размеру не похожа на отель "Метрополь", поэтому выходило, что под ногами в процессе подготовки ужина все время крутилась жирная собачья тушка.

      И следующий пароксизм ревности пришелся на вечернее время, когда мы расположились на диване с целью пообщаться. Собаченька, с разбегу, с явно матерным рычанием запрыгнула хозяину на грудь, по-хозяйски поставила на него лапы и уставилась на меня маленькими и очень злыми глазками.

      "Слышь, чувак, – прочитал я в ее взоре, – ты берега-то не путай, на расстоянии держись, а еще лучше – на другой диван пересядь. Он – мой".

      Мы, конечно, посмеялись. Но через некоторое время стало не до смеха. Собаченька не слезала с хозяйской груди (а весу в ней прилично), не собиралась никуда уходить и вообще ощущала себя в полном своем праве.

      В