Убежище. Бренда Новак

или два?

      – Мы так давно ее не видели, – добавила Мэрианн. – Она не имела в виду то, что сказала. Она на самом деле так не думает, я знаю.

      – Зачем ей вообще уезжать? Мне кажется, мы должны отпраздновать ее возвращение, – сказала Фейт. – Ты же помнишь историю о возвращении блудного сына. Сейчас время для радости. – Она заколебалась. – Даже если она не собирается здесь надолго задерживаться. Мы должны, по крайней мере…

      – Держись подальше от нее, маленькая мисс. Я не позволю ей отравить тебе душу, – сказал Эрвин, и собственнические нотки в его голосе сообщили Хоуп, что Фейт ему больше чем просто племянница. Сестра носит его ребенка?

      От этой мысли Хоуп сделалось дурно. Она приехала за Черити и Фейт слишком поздно. Она посмотрела на свою восемнадцатилетнюю красавицу сестру с глубокой печалью.

      И Фейт снова отвела взгляд.

      – Я имела в виду именно то, что сказала. Каждое слово, – сказала отцу Хоуп.

      – Тогда уходи и не трудись возвращаться, – отрезал он.

      Хоуп посмотрела на обступивших их женщин и детей – взрослых, подростков, малышей и всех остальных.

      – Я больше не вернусь. У тебя столько детей, что одной дочерью меньше, одной больше… Какая разница?

      Уронив цветы на землю, она повернулась и побрела к своей машине, не разбирая дороги. Она поняла, что не сможет спасти никого, и по ее щекам покатились слезы. Они слишком сильно вросли в свой образ жизни, и ими слишком легко манипулировали при помощи видений, которые, по его утверждениям, были у отца.

      Раньше она сама была такой же.

      Но когда Хоуп вошла на парковочную площадку, из кустов к ней выбежала та самая маленькая девочка, которая всего несколько минут назад назвала ее симпатичной. Девочка перехватила ее у самой машины, когда Хоуп уже собиралась открыть дверцу. Она явно бежала со всех ног и совсем запыхалась.

      – Фейт просила… передать тебе… что хочет встретиться с тобой на кладбище… вечером в одиннадцать часов.

      Глава 2

      Хоуп сидела в парке на качелях. Было уже темно, и единственный свет давала луна да фонарь на другой стороне улицы. Она ждала Фейт. Сестра попросила о встрече на кладбище, но она все равно бы не прошла мимо качелей, а у Хоуп не было никакого желания заходить на кладбищенскую территорию. И совсем не из-за боязни привидений. Она не любила Супериорское кладбище, потому что старые и покосившиеся надгробия напоминали о тех, кто так и не смог вырваться из рабства Предвечной апостольской церкви. Здесь похоронят ее мать и сестер, хотя они никогда по-настоящему не жили…

      – Хоуп, это ты? – послышался сзади из темноты голос Фейт, и Хоуп обернулась.

      – Я. Иди сюда и садись рядом.

      Сестра вошла в полосу лунного света, защищающим жестом придерживая раздувшийся живот, и Хоуп поразилась его размерам. Сколько же у нее месяцев? Восемь?

      Фейт внимательно огляделась, словно боясь, что кто-то их увидит.

      – Спасибо, что пришла.

      – Хочешь, поговорим где-нибудь в другом месте? – спросила Хоуп. –