Заметки с Земли-прим, или Немного о Любви. Чайрен

расхотелось орать.

      Он улыбнулся мирно.

      Соорудил бутерброд,

      Маслом намазав жирно

      Хлеб, и отправил в рот.

      Вдогонку текло рекою

      Коричневое винцо.

      Лица дышали покоем.

      По радио пел Виктор Цой…

      Не позавтракав, я поплелся на работу, пытаясь навести порядок в мыслях. Почему Природа создает людей, которым суждено быть вечно несчастными? Скорее всего для равновесия, иначе она не могла бы одаривать счастьем всех своих любимчиков. Тяжело в двадцать четыре осознавать, что еще до рождения тебе была уготована роль балласта. И хоть бейся лбом об стену – ничего не изменить…

      Я перешел улицу у винного магазина. Как всегда, на тротуаре сидит безногий калека и просит подаяние. Как всегда, все равнодушно проходят мимо. Нет, вот остановились двое: мальчик на костылях и с ним взрослый мужчина, видимо отец. Порывшись в кармане, мальчуган вынул блестящую монетку и подал безногому. Воистину, собственные страдания смягчают душу и сердце! Вот и ответ на мой вопрос. Но, как и во всяком правиле, здесь могут быть исключения – чрезмерные страдания ожесточают. Да где эта мера?! Как узнать? Ведь сказано в Книге: «Не возлагаем Мы на душу более того, чем она способна вынести…». Значит, ожесточается тот, кто слишком жалеет себя, так надо понимать? Самовлюбленный вы эгоист, мистер Лан! Я покопался в бумажнике – мелочи не было. Черт с вами, господин Эгоист, не обеднеете! И я сунул в руки ошеломленного калеки первую попавшуюся купюру…

      На работе я чувствовал себя препаршиво. Привезли маленькие телевизоры. Разбраковывать их – противней некуда. Да еще все занимались чем попало, только не разбраковкой. Какое удовольствие корячиться, когда остальные прохлаждаются? Я вяло побрел к куче привезенных телевизоров. Варлен, управляющая, уставилась на меня и заверещала:

      – Лан, что ты работаешь, как сонная муха? Поживей, давай!

      Терпеть не могу, когда на меня покрикивают, тем более, ее сыночек, Серж, околачивался рядом с ней, «заряжая» очередного клиента на «стольник сверху». Я рявкнул:

      – Серж, пойдем работать!

      Позже, в подсобке, когда мы обедали, она подошла и, пробормотав что-то для отвода глаз, перешла к делу:

      – Что-то Лан сегодня плохо работает!

      Дурацкая привычка – всегда чувствовать себя виноватым! Я промямлил:

      – Настроения нет, с хозяйкой поцапался.

      – А, вот в чем дело! Вот Тэдди – если есть настроение, горы может своротить, а если нет – то как медведь в спячке. Зачем же всем халтурить?

      Понятно – напрасно я зацепил ее чадо.

      – А что мне стараться? Зачем высовываться? Как все, так и я.

      – Не надо равняться по худшим.

      Я не стал спорить. Женщину не переубедишь, тем более, она сейчас защищает своего отпрыска. Тут встрял Вилли.

      – Я не понимаю, как это можно работать по настроению? Работа – это работа.

      Я опять промолчал. Этот умник всегда приходит на работу к половине одиннадцатого, хотя все должны быть на месте без четверти десять. До чего большинство людей уверено в собственной непогрешимости, раз готовы облить грязью любого, не задумываясь – а чем же я,