Универсум. Евгений Биктимиркин

на пол.

      Это самый, черт его дери, озверительный момент. Хаш, в своих традиционных, богоподобных, но чересчур «изъежистых» доспехах, был окружен аурой постоянно произвольной формы. Она представляла собой хаотично переливающиеся и смешивающиеся в голубоватые, фиолетовые и даже белые оттенки красного, зеленого, желтого и синего сияний. И при каждом шаге этого гиганта от ступней его взметались всполохи синих искр, шуршащих горящим хворостом в костре и отзванивающих электрическими разрядами. Он смотрел на Евгения непонимающе.

      Босой Женечка в своих темных, не достиранных обносках, стоял спокойно, растопырив пальцы. Грязные ногти (два из которых еще не разогнулись) и волосы за день с небольшим отросли, как будто пробыл неделю в заточенье. Зрачки расширены настолько, что вся роговица была залита нефтью, отражающей любой блик. На руке проявились голубые жилки неизвестного происхождения. Лицо перекошено, а правый уголок губ, увлажненных животным жиром, приподнялся кверху и так застыл.

      – На колени! – скомандовал, немного подумав, смертный. Он посмотрел в Женины глаза, не особо рассчитывая на успех.

      «А чего ж у меня от ног искр нет?».

      Почуяв неповиновение, Хаш бросил ментальную атаку со всей мочи. Души, прислушавшись к остаточным вибрациям всей этой богадельни, и тем самым замедлив время, как им нужно, восприняли посягательство как пучок или луч. Это позволило им отразить от этих самых очей зеркальных, от стен гремящих и звенящих, выпад и перенаправить его обратно.

      Тот отшатнулся. И хоть тупая мразь выставила руку, со всех сторон, вторя эху, на него обрушились науськивания. Надо отдать должное – Хаш боролся храбро. Но, как и в большинстве случаев жизни смертных – все тщетно: его заставили потерять равновесие. Он устоял, и правая рука вытащила тело за шкирку вверх. У Евгения же не дрогнуло ни одной мышцы. Хаш еще раз выставил руку, защищаясь от удара, но та, что только что спасла, толкнула его в грудь с чудовищною силой. Коренастый кусок дерьма перевалился через парапет и полетел вниз.

      Если бы души контролировали его тело, он не получил бы существенных повреждений. Но на последних из тридцати метрах контроль ослаб, и хозяин пал. Рука, нога, ребра были сломаны, печень разорвана, а в черепе и тазовой кости трещины с мизинец. Грудь сдавило, мешая сделать половину вдоха; кровеносные сосуды перерезало, и потекли алые ручейки.

      Евгений подошел к краю, посмотрел немного виновато, как будто забыл протянуть руку (это правда), и произнес вслух: «Как вид снизу, сучонок?!».

      Глава 5

      Души взбунтовались: одни радовались инвалидности верховного правителя, другие мирились с этим, третьи – что они поступили неосмотрительно, и нельзя было оставлять эту змею с головой, четвертые считали: «Хаш ведь послал нам тело, и явно плохого нам ничего не делал – потому мы поступили справедливо»; пятые вообще хотели уйти в дали заснеженные, где