Пять рассерженных жён. Людмила Милевская

Тамарка, за что я никак не могла ей сказать спасибо.

      – Соньку? – удивилась Зинаида, которая наверняка думала, что все начнут уговаривать её, как самого учёного и образованного среди нас человека с гипертрофированной логикой.

      – А почему это Соньку? – поддержала Зинаиду Полина. – Чем она лучше других? Тем, что умеет носиться по квартире с ножом?

      – Тем, что у неё уже есть опыт в раскрытии таких преступлений, – пояснила Тамарка.

      Жены уставились на меня с некоторым интересом. Я тоже смотрела на них во все глаза, но их взгляды были так насторожённы и недоброжелательны, что сделать какой-либо вывод я не могла, а ведь кто-то из них зарезал Фрола Прокофьевича, но по их лицам это было совсем незаметно.

      – У Соньки есть опыт, так что лучше бы нам положиться на неё, – сказала Тамарка. – Во всяком случае других вариантов я не вижу. Если кто видит, предлагайте, обсудим.

      Предложений не последовало.

      – Приступай, Мама, – скомандовала Тамарка.

      И я приступила.

      Глава 7

      Обожаю наводить порядок, особенно люблю влажную уборку, поэтому я решила с этого и начать. Не с влажной уборки, конечно, но с порядка.

      – Учитывая, что здесь собрались одни женщины, – строго сказала я, – предвижу хаос и большие волнения, во избежание которых нам надо определиться с регламентом. Возражения будут?

      Возражений не нашлось, все согласились:

      – Определяйся.

      И я начала определяться.

      – Первым делом, – сказала я, – все должны дать клятву не говорить хором.

      – Даём, – вяло откликнулись жены.

      – А так же, – продолжила я, – отвечать на вопросы коротко и по существу. Это в ваших силах?

      – В наших, – согласились жены.

      Они явно себя переоценивали, но я придираться не стала.

      – Тогда поехали, – с оптимизмом воскликнула я и задумалась.

      Результат моих раздумий был неутешителен. Прошло достаточно много времени с тех пор, как мы обнаружили тело уже покойного Фрола Прокофьевича, а, кроме болтовни, никаких мер не было принято. Мне показалось очень странным то, что до сих пор здесь нет милиции.

      – А почему бы нам не вызвать милицию? – спросила я. – Пока ещё не поздно, и мы можем объяснить свою заминку тем, что просто его не заметили. Сидели на кухне, курили, заболтались, а когда зашли в комнату, он уже труп. Ну, сразу, мол, и позвонили.

      Все почему-то остолбенели, словно поверить своим ушам не могли.

      – Что она говорит? – наконец возмутилась Татьяна. – Не сошла ли она с ума?

      – Это вы сошли с ума! – закричала я. – Ваш муж убит, а вы не шьёте, не куёте и не мелете. Скрыть его смерть невозможно. Как вы потом будете объяснять, почему не вызвали милицию?

      – А почему это нельзя скрыть его смерть? – неожиданно заявила Изабелла. – Давайте завернём Фролушку в тот ковёр, на котором он лежит, и незаметно вынесем его из квартиры.

      Все тупо уставились на неё, не зная, как к этому относиться: как к шутке или как к деловому предложению.

      – И что дальше? – скептически поинтересовалась