Звезда Серафима Саровского… Звезда любви…. Лора Козловская

очередной своей любовной истории, начавшейся так недавно, так романтично и обещавшей перерасти в другую, очень серьёзную ипостась. Еще одна несчастная «Любушка», так страстно возжелавшая заполучить от Ясно Вельможного Пана предложение руки и сердца, получила от него предложение расстаться навсегда и непременно сейчас же!.. Заламывая руки и обливаясь слезами, не скупясь на эпитеты, уничижающие личность возлюбленного, обвиняла она его в крахе своей личной жизни…

      Истерично покусывая большой палец руки, наблюдал пан Медлер из своего укрытия за тем, как женщина то падает в кресло, то встает с него, то ходит из угла в угол по кабинету барона и, стиснув между ладонями голову, кидает в его адрес упреки и обвинения.

      «Пустые твои хлопоты, истеричка!!! – чувствуя, как злорадством всклокотала его душа, процедил сквозь редкие зубы пан Медлер. – Не прошибешь ты своими стенаниями этого коварного интригана, для которого любовь, как и карты – всего лишь азартная игра. Вот только козыри и тузы, к счастью, не в твоей колоде, дура… Не упрекать ты сейчас должна его, любовника своего, а, непоколебимо выслушав, посмотреть на него с высокомерием и с насмешливой ухмылкой удалиться прочь! Прочь! Навсегда!!! Такой твой ход будет грамотным и не останется им не замеченным, ведь он не привык, чтобы с ним так поступали. Вот тогда, скорее всего, он заинтересуется тобою вновь. А если и нет, тоже не беда! Зато достоинство твое не будет поругано…».

      Пан Медлер с наслаждением наблюдал за тем, как его хозяин хладнокровно терзает свою жертву. «Ну, надо же, какая самонадеянная дрянь!.. – негодовал он, стоя в своем надежном укрытии за портьерой… – Пожелала властвовать над чувствами самого Ясно Вельможного пана Стефана! Самого барона Ордоновского! Пожелала покуситься на его свободу! Пожелала замахнуться на место в его сердце, хранимое им для той единственной, которую он еще не повстречал на своем жизненном пути, и дай Бог, никогда не повстречает!..».

      А вот интересно, догадывался ли барон о том, что во время своих любовных встреч с «Любушками» всегда находится под неусыпным наблюдением пана управляющего, притаившегося в этот самый момент в облюбованном им укрытии за тяжёлой портьерой, висящей на двери его кабинета? Да! Он об этом знал! И даже неоднократно ловил его за этим постыдным занятием… Нравоучал… Грозил… Но понимал, что все это бесполезно!.. Черта характера пана Медлера – подслушивать, точнее, как он пояснял сам – «держать ситуацию под контролем», являлась еще одной составляющей его скверной сути.

      Однако… в данный момент у барона не было ни малейшего желания отвлекаться на подобные размышления… С отсутствием какой-либо сосредоточенности во взгляде и с беспечностью в движениях тела, он, с закинутой ногой на ногу, сидел в кресле и, откинувшись на его мягкую спинку, неспешно покачивал ногой. Обе его руки покоились на подлокотниках. Холеные кисти рук расслабленно свисали вниз.

      Он сидел, весь в лучах заходящего солнца, падающих на него из окна кабинета. Лучи солнца