Железный поход. Том третий. След барса. Андрей Леонардович Воронов-Оренбургский

Светлана… прости, прости… tant qu'à faire, il faut faire les choses correctement».⁴⁶

      Аркадий в бессилии хрустнул пальцами. Незримые слезы тихо душили его, во рту все явственней разливался вкус ржавчины.

      Безо всякой видимой связи ему вспомнилась ОНА. Чтобы хоть как-то быть осязаемо ближе к ней, к своей Светлане, Аркадий поспешил снять с груди нательный крестик (ею подаренный крестик), нежно поцеловал его трижды; на губах его дрожала улыбка, щекочущее волнение хватало за сердце, когда он прикасался к черненому серебру распятия; затем, будто во сне, вернулся к остывшей кровати, разбросанно думая о тех давно отцветших поцелуях, о тех давно канувших лучших днях, бледный призрак которых он бережно хранил в своей памяти; упал на подушку, вновь чувствуя знакомый тупой укол угрызений, что уж не первый год точили его душу, в отчаяньи сцепил зубы.

      * * *

      Все между тем было обыкновенно, просто до тошноты.

      …В тот памятный черный день, когда петля долгов стремительно затягивалась на шее Аркадия, его вездесущий и всемогущий un vieil ami⁴⁷ – Рокамболь – Георгий Извинский предложил ему сделку.

      – Бу-бу-бу! Не надо трагедий, поручик, – не люблю! – Жорж сверкнул глазами, разом оглядывая несчастного должника и его «гарсоньерку» из пяти меблированных комнат. – Мост под тобою и вправду шаткий, дружище, а поток под ним ужасающе бурный… Но, как говорят у меня на родине, tak, to dobrze! Zgoda, pan!⁴⁸ Семь тысяч, говоришь, серебром? – Извинский вновь холодно, словно колотым льдом, блеснул глазами из-под светлых бровей.

      – Именно так, – воротя лицо к застуженному окну, глухо, не без стыда буркнул Аркадий. При этом он ощутил, как запершило в горле, как дрогнуло что-то внутри и натянулось струной (совсем как тогда, у maman в будуаре). – Сволочи! Эти жиды-кредиторы! Как они смеют так подло со мной! Словно цепные псы! Твари! Совсем не желают слушать, Жорж! Как смеют!..

      – Смеют, Адик, смеют… как видишь. Spotkaliśmy się wreszcie! Jak pan sie czuje? Ха-ха-ха!! Сo za mile spotkanie…⁴⁹

      Поляк резко как начал, так и оборвал свой смех.

      – Так значит… семь тысяч серебром? – со злорадным сочувствием повторил он вопрос. – Ну и вензель, поручик!

      – Ты… что же… пришел издеваться надо мной? – Лебедев смерил улыбавшегося Рокамболя упрекающим взглядом.

      – Отнюдь. Твои страхи и затруднения – сущие пустяки. У тебя есть я, а значит…

      – Жорж! – Аркадий замялся, нервно куснул щегольской ус. Он готов был боготворить всесильного графа-одногодку. – Бесценный Жорж! Я… я по гроб жизни буду обязан тебе. Клянусь честью… до конца дней моих! Веришь?

      Примечания

46

Уж если делать, то надо было делать хорошо (фр.).

47

Старинный друг (фр.).

48

Так, это хорошо! Славно, пан! (польск.).

49

Наконец-то мы с вами встретились! Как пан себя чувствует? Какая приятная встреча… (польск.).