Гранатовый браслет. Александр Куприн

листа два, не менее. Но куда сунуться со своим детищем – Александров об этом не имел никакого представления. Помог ему престарелый монах, который продавал свечки и образки около часовни Сергия преподобного, что была у Ильинских ворот. Мать давным-давно подарила Александрову копилку со старой малоинтересной коллекцией монет, которую когда-то начал собирать ее покойный муж. Александров всегда нуждался в свободном пятачке. Мало ли что можно на него купить: два пирожка с вареньем, кусок халвы, стакан малинового кваса, десять слив, целое яблоко, словом, без конца…

      И вот, по какому-то наитию, однажды и обратился Александров к этому тихонькому, закапанному воском монашку с предложением купить кое-какие монетки. В коллекции не было ни мелких золотых, ни крупных серебряных денег. Однако монашек, порывшись в медной мелочи, взял три-четыре штуки, заплатил двугривенный и велел зайти когда-нибудь в другой раз. С того времени они и подружились.

      Сам Александров не помнил, почему он отважился обратиться к монашку за советом:

      – Кому бы мне отдать вот это мое сочинение, чтобы напечатали?

      – А очень просто, – сказал монах. – Выйдите из ворот на Ильинку, и тут же налево книжный ларек Изымяшева. К нему и обратитесь.

      У ларька, прислонясь к нему спиной, грыз подсолнушки тощий развязный мальчуган.

      – Что прикажете, купец? Сонники? письмовники? гадательные книжки? романы самые животрепещущие? Францыль, Венециан? Гуак, или Непреоборимая ревность? Турецкий генерал Марцимирис? Прекрасная магометанка, умирающая на могиле своего мужа?

      – Мне не то, – робко прервал его Александров. – Мне бы узнать, кому отдать мой собственный роман, чтобы его напечатали.

      Мальчик быстро ковырнул пальцем в носу.

      – А вот, с-час, с-час. Я хозяина покличу. Родион Тихоныч! а Родион Тихоныч! Пожалуйте в лавочку. Тут пришли.

      Вошел большой рыжий купец, весь еще дымящийся от сбитня, который он пил на улице.

      – Чаво? – спросил он грубо.

      Лицо у него было враждебное.

      Александров сказал:

      – Вот тут у меня небольшой написан роман из жизни…

      – Покажь. – Он взял тетрадки и взвесил их на руке, потом перелистал несколько страниц и ответил: – Товар не по нас. Под Фенимора-с. Купера-с. Полтора рубля хотите-с?

      – Я не знаю, – робко пробормотал Александров.

      – Боле не могу. – Он почесал спину о балясину. – Настоящая цена-с.

      – Ну, хорошо, – согласился кадет. – Пусть полтора.

      – Так-с. Оставьте-с. Приходите через недельку. Посмотреть необходимо. Извольте получить ваш рупь с полтиной.

      Александров пришел через неделю, потом через другую, третью, десятую. Сначала ему отказывали в ответе под разными предлогами, а потом враждебно сказали:

      – Какая такая рукопись. Ничего мы о ней не слыхали и романа вашего никакого не читали. Напрасно людей беспокоите, которые занятые.

      Так и погиб навеки замечательный роман «Черная Пантера» в пыльных