Община Святого Георгия. Второй сезон. Татьяна Соломатина

замужем?

      Горничная краснеет. Вера строго, «объясняя» то, что и так понятно врачу: была бы замужем – не служила бы горничной.

      Вера:

      Горничная!.. Осмотрена мною. Необходимые назначения: эргометрин, холод на низ живота.

      Врач клиники:

      Зачем госпитализировали?

      Вера:

      Для восстановления организма. Кровопотеря. Соответственно – слабость. А у господ нынче балы, покоя не будет.

      Врач клиники:

      Всё-таки… Не замужем. Выкидыш. Мы в таких случаях обязаны сообщать…

      Вера:

      (перебивает) Вы подвергаете сомнению МОИ слова?

      Врач клиники:

      Скорее… (запинается)

      Вера:

      Скорее: слова этой несчастной девушки, которую вы укоряете тем, что она не замужем?! Или… Если я вас верно поняла – и ещё чем похуже?! Преступными намерениями?!

      Врач Клиники под тоном Веры невольно поднимается, чуть не вытягивается во фрунт, смущён. В Царскосельской больнице все хорошо знают, кто такая княгиня Данзайр и отлично осведомлены о её дружбе с императрицей.

      Врач клиники:

      Что вы, Вера Игнатьевна! Я сам всю эту полицейскую возню не люблю! Да и они эти случаи не горят желанием разбирать…

      Вера:

      (холодно, насмешливо) Можно ведь и разобраться ненароком!

      Врач Клиники понимающе кивает, печально усмехается, расслабляется, садится, пишет, проговаривая.

      Врач клиники:

      Эргометрин, холод, покой. Три дня.

      Вера, глянув на Бельцеву, измождённую от трудов и нервов, не говоря уже об операции аборта и кровотечении:

      Вера:

      Пять. Пять дней полного покоя. И стол пропишите офицерский.

      Врач хочет возразить, но Вера ангельски уставилась на портрет государыни императрицы (которая и осуществляет патронат Царскосельского госпиталя). Врач кивает.

      Вера:

      (к Врачу Клиники) Оставьте нас наедине.

      Врач клиники:

      (вставая) Конечно, княгиня!

      Выходит. Вера подходит к Бельцевой, садится на край кушетки, берёт её за руку. Бельцева бросается целовать Вере руку.

      Вера:

      Прекрати немедленно, дура! Я не тебя спасаю! Я себя спасаю! И молодого доктора! Как выпишут – приходи. Вот… (достаёт из кармана визитную карточку, отдаёт Бельцевой) Нам нужны сёстры милосердия.

      Бельцева благодарно смотрит на Веру, начинает плакать, шепчет:

      Бельцева:

      Спасибо!.. Меня хозяйка со свету сживала. Идти некуда…

      Вера встаёт, качает головой, смотрит в окно. Взгляд печальный, холодный, жёсткий.

      Бельцева:

      Я хотела его родить… Но – как? Куда? На что жить?

      Вера:

      Я знаю одну чудесную женщину – она смогла. Но какой ценой?! Продавая себя…

      Бельцева:

      Ей пришлось… торговать своим телом?

      Вера, не оборачиваясь, горько усмехается. Моргает, скатываются слёзы.

      Вера:

      Хуже…