Община Святого Георгия. Второй сезон. Татьяна Соломатина

снова стучит Белозерского по лбу.

      Вера:

      …самыми замысловатыми эмоциями.

      Белозерский:

      Вера! Меня сейчас стошнит!

      Вера уже заметила на ступеньках группу, ускоряется; за ней и Белозерский. Подходят. Вера, моментом оценив ситуацию (Ася держит корзинку с новорождённым, Городовой держит корзинку с другой стороны, надо отдать, – но выглядит так, будто Ася никак не желает выпускать из рук корзинку), обращается к Белозерскому, несколько иронично-патетически:

      Вера:

      Но люди испортили внятные библейские инструкции жалкими попытками метафорически их осознать. И вот запрет на аборты становится запретом рожать «во грехе». И тьмы запуганных дурочек бессильны не только перед природой, но и перед обществом. Но природа только велит. Не более. Общество же – наказывает!

      Обращается ко всем на ступеньках (тоже внимательно прослушавших её речь, каждый с соответствующим характеру персонажа выражением лица):

      Вера:

      Доброй ночи, дама и господа! Анна Львовна, отдайте представителю власти подкидыша. Я не ошибаюсь?

      Вера смотрит на Кравченко. Он кивает – тут всё очевидно, Вера при её опыте не могла неправильно считать ситуацию. Вера снова обращается к Асе.

      Вера:

      Василий Петрович ему ничего дурного не сделает. А вы ему не мать.

      Ася отпускает корзинку. Городовой благодарен Вере, ему понятны чувства Аси, нравится сестра милосердия, как нравилась бы отцу хорошо воспитанная добрая дочь. Он хочет её успокоить:

      Городовой:

      Вы, барышня, можете навещать девочку в приюте. Что правда, удочерить не удастся. Об этом забудьте.

      Ася:

      Почему?!

      Городовой смотрит на Асю, как на дурочку. Кравченко испытывает сочувствие к Асе. Вера усмехается, глянув на Белозерского. Ася смотрит на Городового – тот даже несколько смущён.

      Городовой:

      Потому что вы – барышня… Не замужем вы!

      У Аси выражение лица: ах, да! – растерянное от осознания простейшего факта. Она и так знала, но её настолько захлестнули чувства к младенцу, что она забыла правила общества, существующие в Российской империи законодательные нормы.

10–28. Инт. Клиника/мужская палата. Ночь.(Бригадир, Дух Бригадира, Вера, Белозерский.)

      Бригадир Матвей Громов лежит на койке. Дух Бригадира стоит, опершись на спинку. Вера сидит на краю койки – щупает Бригадиру пульс на запястье левой руки и на шее справа (проверяет симптом асимметрии пульса). Белозерский прослушивает сердечные и лёгочные тоны фонендоскопом. Заканчивают.

      Белозерский:

      Здоров, как бык.

      Дух Бригадира горделиво расправляет плечи.

      Дух Бригадира:

      Я вам, доктора, и сразу говорил…

      Вера:

      Корабль может быть весьма неплох, но при болезни капитана…

      Дух Бригадира смотрит на неё с недоумением. Вера, улыбнувшись, к Белозерскому, с любопытством учёного:

      Вера:

      Очень хочу его вытащить, ве