Былинки. Александр Раков

приращаться к вещам, но больше с днем Ангела мы его не поздравляли – желание пропало… «Дар – не купля: не хаят, а хвалят».

      «ОСТАВИ НАМ ДОЛГИ НАША…»

      О наш всеобщий Примиритель!

      Спаси, прости моих врагов;

      И будь мне, грешному, Спаситель,

      Не помяни моих долгов.

      Никто со мной в грехах не ровен —

      Безмерно, Боже, я виновен!

Михаил Погодин † 1875* * *

      На лесной тропинке возле речушки, кольцом свернувшись, грелась на летнем солнышке мама-ужиха. Внутри, сложившись маленьким колечком, под защитой мамы млел ужонок. Заслышав мои шаги, ужонок скользнул в кусты, и лишь мгновенье спустя, убедившись, что сынок в безопасности, исчезла ужиха.

      Змеи не зря боятся людей: убивают всех пресмыкающихся без разбору; люди теперь вообще убивают в лесу всех, кто слабее. А если карабин с оптическим прицелом попадет в руки, то лучше держаться от его обладателя подальше: не дай Бог, попадешь в перекрестье прицела…

      А безобидного ужа отличить от ядовитой гадюки просто. Жаль только, что человек сначала убивает, а уж потом разбирается…

      ЗМЕЯ

      Ту ошибку свою

      Вспоминаю нередко.

      Наступил на змею —

      Был уверен, что ветка.

      Оказалась больна

      Там, где рыжая влага,

      Иль решила она

      Притвориться за благо?

      Отскочил через миг, —

      Так сработала сила.

      А она напрямик

      По траве проскользила.

      С дрожью крикнул: «Убью!..»

      И, бродя средь осинок,

      Целый месяц змею

      Ощущал сквозь ботинок.

Константин Ваншенкин † 2003* * *

      Чечня, словно черная дыра, высасывает из ослабевшей России деньги, людей, технику, а главное – высокий воинский дух, без коего победа в войне невозможна. «За себя воюем, чтобы не убили», – говорят участники этой безсмысленной бойни.

      А в переходах метро поют самодельные песни под гитару однорукие, безногие, хлебнувшие чеченского лиха мальчишки в камуфляже: «Я вернусь, мама, я вернусь, потому что ты ждешь меня…» Они вернулись. Торопливая толпа щедро бросает инвалидам деньги-бумажки. Но на них руки-ноги не купишь…

      Недалеко до Судного дня.

      Не бывает страшнее урока.

      Самых лучших уносит Чечня,

      Самый цвет обрывает до срока.

      Не могу я смотреть на экран,

      Где хоронят своих офицеры,

      Где героев берут на аркан

      Человеческих прав изуверы.

      Боль такая в моем кулаке!

      О Россия… Уже угрожая,

      Даже псы на чужом языке

      Стали гавкать, что ты им чужая.

Николай Рачков, СПб.

      И еще мысль посетила меня. После Отечественной войны инвалидов и страшно изуродованных было на улицах неизмеримо больше, пока Сталин не убрал их с глаз долой на Валаам или еще куда. Конечно, побирались, пьянствовали, но в основном сбивались в инвалидские артели – чинили, латали, штопали – и на честный хлебушек хватало.

      Кому в укор был человек —

      Без ног, в заштопанной шинели?

      Однажды взяли всех калек

      И