Правозащитник. Артур Строгов

молодого человека за шею, напрасно расточали самые сладкие многообещающие взгляды; напрасно Дмитрий буквально «душил» в объятиях брата – Алексей отпрянул от него как от змеи и прошептал лишь одно слово: «Иуда!» Если брат и расслышал это слово, то не придал этому никакого значения. После многочисленных, полных фальши поздравлений и неискренних пожеланий здоровья Дмитрий взял микрофон и поднял руку – голоса тотчас смолкли.

      – По такому торжественному случаю я пригласил знаменитую рок-группу, которая…

      Но здесь все с удивлением увидели, что Алексей резко выпрямился, почти вырвал микрофон из рук брата и, насильно усадив за стол, произнес твердым и спокойным голосом:

      – Долг вежливости требует, чтобы я поблагодарил всех присутствующих за этот теплый прием, который меня, разумеется, еще полностью не разуверил в том, что в мире больше нет искренности… Что ж, я благодарю вас, господа, за этот музыкальный номер, за все эти изъявления симпатии и любви… Но… (при этом за столом наступила тягостная тишина и многие стали переглядываться) к сожалению, или, вернее, к счастью для меня, это все является бесполезным… Это дань моему прошлому… Ибо Алексея Белосельского больше нет… Да! Да! Алексей разбился в аварии месяц тому назад на Тверской улице. Того человека, которого вы любили и ценили, и который посещал с вами клубы, ездил на пикники, больше не существует!

      Трудно описать то впечатление, которое произвели на всех слова Белосельского. Дмитрий решил, что это шутка, и попытался встать, но был усажен таким резким жестом брата, который заставил его усомниться в здравости рассудка последнего.

      – Я говорю, что отныне я буду тщательно выбирать людей, которых можно именовать священным словом «друг»… Первым делом я избавлюсь от братьев, проворачивающих за спиной махинации, а потом скрывающихся в тени своих кабинетов; я вышвырну вон из этого дома приживалок, которые даже не заслуживают статуса «подружек»; я не потерплю лицемерных приятелей, которые способны лишь вытягивать деньги на бесконечные развлечения и делать ставки в казино… Этого я в своем доме не потерплю!

      Если бы молния влетела в окно и ударила посреди всего этого сборища, то она и тогда бы произвела меньший эффект, чем слова Белосельского. У многих широко раскрылись глаза и чуть не вылезли «из орбит»; девушки разочарованно опустили глаза; хмельные приятели выглядели несколько пришибленными. Одна из «нимф», дерзкого вида красотка по имени Лола, резко вскочила из-за стола и решительно направилась к Белосельскому:

      – Ты что же, бросаешь меня?

      – Успокойтесь! – пробовал вмешаться Дмитрий. – Мой брат еще не выздоровел… Он еще болен… Ты же видишь…

      – Я тебе больше не брат, – возразил Белосельский, – я не могу быть братом такому мошеннику и негодяю, как ты! Кстати, тебе, наверно, невдомек, что я передал уже в прокуратуру документы по той недвижимости, которую ты приобрел в прошлом году… Из-за тебя пострадали люди… Я позабочусь