Моя свекровь – мымра!. Людмила Милевская

невероятное: меня отчитали и пригрозили в «обезьянник» забрать, если еще повторится.

      – Что повторится? – спросила я из чистого любопытства.

      Мне в ответ:

      – Прекратите нас отрывать!

      – От чего?

      – От работы!

      – О-о, извините, не знала, что вы сейчас водку сосете и с аппетитом закусываете под зверский секс. Ведь в этом ваша работа, кажется, заключается. Ах, извините, забыла: еще взятки, поборы-побои, крышевание и прочие мелочи. И в самом деле, каторга, а не работа.

      – Слушай, ты, – донеслось мне в ответ.

      Остальное не подлежит переводу на нормальный русский язык – правду, я вам скажу, не любит никто.

      «Миленькая беседа, – подумала я. – Интересно, за что я налоги плачу? Но не на ту нарвались! Дармоеды! Лентяи! Я их заставлю работать! И не таких заставляла – мои мужья живое тому доказательство…

      Впрочем, полуживое уже после меня».

      – Вот что, – грозно я заявляю, – со мной шутки плохи, сейчас же пришлите группу захвата, пока по-хорошему вас прошу.

      В ответ лаконично:

      – Куда прислать?

      Я, растерянно глядя на Фросю, шепчу:

      – Приплыли. Где мы находимся? Как им сказать? Ты поняла каков был маршрут?

      Подруга в ответ, пожимая плечами:

      – Кроме мешка ничего не заметила.

      Я пылко обратилась к милиции:

      – Вы должны понимать, что на нас надели мешки и утащили за город! Заточили в нищенский дом и держат здесь принудительно в антисанитарии, а я к джакузи привыкла!

      – Отвыкай, – получила я глупый совет, – и чаще закусывай.

      – Вам видней, – ответила я. – Не забывайте опохмеляться!

      На том разговор и закончился – в трубке раздались гудки.

      – Что это было? – спросила я Фросю, теряясь в догадках.

      Она просветила:

      – Наша милиция.

      – И как же теперь? Не поняла, приедут спасать нас или оставят в лапах Якудзы?

      Поражая меня пессимизмом, Фрося заверила:

      – Конечно оставят.

      – Ужас какой! Бессердечие! Беспредел! Бестактность! Бессвязность! Бессилие! Безмозглость! Бесславие! Бессистемность! Беспечность! Беспутность и беспробудность! Беспросветность! Бляд…

      Как великий писатель, я знаю: у нас в алфавите букв тридцать (по-моему). Казалось бы, богатый ассортимент. Меня же на «б» заклинило. Сидела и тупо перечисляла все, что начиналось на «б» – приличного мало, должна вам сказать.

      Фрося быстренько осознала, что я в шоке – в нормальном состоянии, как истинно русская, я не ругаюсь, но разве наша русская жизнь нормальное состояние знает?

      Впрочем, не стоит о грустном – поговорим о смешном.

      Фрося, видя мой шок, тревожно сказала:

      – Сонечка, успокойся. Наша милиция очень хорошая, она просто не знает как нам помочь. Ну посуди, где нас искать? И сами не знаем, где мы находимся.

      Точно! И сами не знаем!

      Теперь меня загрызло чувство вины – так оскорбила милицию!

      Захотелось их всех расцеловать, этих бессеребреников!

      – Как я могла?! Там же одна беспристрастность! – с пафосом воскликнула я. – Бескомпромиссность!