Замок. Владимир Гурвич

годы. Ничего даже близко у меня потом не было.

      – Тебе следовало выйти снова замуж, тогда ты бы не предавалась так сильно воспоминаниям о вашей совместной жизни.

      – Наверное, ты прав, но я так и не смогла. Хотя как минимум две возможности у меня были. Но что-то останавливало меня в последний момент.

      – Не что-то, а кто-то, – уточнил Антон.

      – Ты прав. – Анастасия Владимировна о чем-то задумалась. – Антон, прошу, не ссорься с Ростиславом. Это бессмысленно. Тем более вы братья.

      – Ну, какие мы с ним браться, чисто номинально. К тому же он сын Эммы.

      – Эмма – это одно, а ее сын другое. Он-то ни в чем не виноват, когда она отбила у меня мужа, его еще не было даже в проекте. А ты видел Николая, он стал монахом.

      – Насколько мне известно, пока только послушником.

      – Удивительно, до чего же у Феликса все разные дети.

      – Еще бы, матери же тоже разные. Наш папа любит разбрасывать свое семя по Вселенной, – насмешливо произнес Антон.

      – Такой уж он человек. Прошу тебя, не конфликтуй с ним. У него слабое здоровье.

      – Купить этот нелепый замок здоровья ему хватило. Ты можешь сказать, зачем он это сделал?

      – У него всегда были странные идеи, – задумчиво произнесла Анастасия Владимировна. – Когда мы жили вместе, он очень хотел приобрести остров, пусть даже самый крошечный из всех.

      – Остров? – удивился Антон. – Зачем он ему понадобился?

      – Он говорил, что только на острове можно достичь подлинной уединенности. Все остальные способы – профанация.

      – Что-то я не заметил в нем тягу к уединенности. Достаточно вспомнить, сколько у него было жен. И не только жен…

      – Это другое, – покачала головой Анастасия Владимировна. – Ты его никогда не понимал. Да и где понять, если он ушел от нас, когда тебе было чуть больше десяти лет. В нем чересчур много парадоксов.

      – То, что ты называешь парадоксами, на самом деле это необузданность и своеволие, – раздраженно возразил матери Антон.

      – Ты не прав. Хотя необузданности и своеволия в нем тоже хватает.

      Антон вдруг почувствовал, что разговор с матерью вернул ему аппетит. Его сейчас если что-то и интересует, так это вопрос, на какой час в этом чертовом замке запланирован обед.

      Анастасия Владимировна посмотрела на сына и поняла, что у него проснулся его необузданный аппетит. Как его усмирить, она не знала, а потому смирилась, что Антон все толстеет и толстеет. И предела этому не видно.

      – Я в дорогу взяла бутерброды, но все не съела. Ты не хочешь? – спросила она.

      – У тебя есть бутерброды, – обрадовался Антон. – Ты еще спрашиваешь. Конечно, хочу.

      – Сейчас достану из чемодана, – сказала Анастасия Владимировна.

      Она расстегнула чемодан, покопалась в нем, достала полиэтиленовый пакет, извлекала из него сверток и подала сыну.

      – Закуси немного, – сказала Анастасия Владимировна.

      Антон развернул пакет, в нем было два бутерброда, один с сыром, другой с колбасой. Он стал жадно есть. Анастасия Владимировна не спускала с него взгляда.