Сны Великого Моря. Яна Белова

караванщики молчали.

      – Вот и все, – не то спросил, не то констатировал Кэрсо-Лас, натягивая поводья, чтобы в последний раз посмотреть на зачарованный город.

      Марина это чувствовала, холодная ясность ничем незамутненного восприятия медленно, но верно вытесняла собой иллюзии. Конечно же, они никогда сюда не вернуться, им вообще не стоило так задерживаться. Засмотревшись назад, Кэрсо-Лас съехал с лошади вместе с заменяющей седло попоной.

      – Пересядь в карету, не мучай животное, – улыбнулась она.

      Несколько подоспевших на помощь калатари похоже полностью разделяли ее мнение.

      – Ни за что, – буркнул он в ответ, – сейчас мне только кошачьего всезнайства не хватало.

      Марина засмеялась и спрыгнула со своего коня.

      – Да, брось, у него и без тебя куча благодарных слушателей. Вздремнем хоть немного, пусть бубнит.

      – Я слышу, между пррочим, – беззлобно огрызнулся высунувшийся из окна кареты Маркиз.

      Кэрсо-Лас махнул рукой, соглашаясь.

      Чем дальше оставался город, тем проще и прозаичней казались вокруг пейзажи и запахи. Трава из изумрудно-зеленой превратилась в иссушено желтоватую, со стороны гор тянуло сыростью, колеса кареты и копыта лошадей поднимали лихо кружащуюся в воздухе пыль. Вскоре убаюканные мурлыканьем философски настроенного Царря живой природы и почти что недельным недосыпом Кэрсо-Лас и Марина уснули. Когда жара стала невыносимой, Гаитоэранта последовала их примеру, предоставив Маркизу без зазрения совести восхвалять свою мудрость и таланты перед восторженным хозяином каравана Сандэниэлем, Кайлин и все еще не пришедшим в себя после боя с ветром Тинтониэлем, также пересевшим в карету после очередного приступа тошноты и головокружения. Он более не испытывал былого панического страха перед победителем, но, тем не менее, предпочитал держаться поближе к мудрейшему из мудрых, которому это обстоятельство льстило неимоверно.

      После полудня зарядил мелкий солнечный дождик, капли шлепали вокруг, прибивая к земле дорожную пыль. Горы стояли нерушимой стеной, нависая над взбирающейся вверх дорогой серо-бурыми зубчатыми обрывами, то и дело посылая вниз мельчайшие откалывающиеся частички. Воздух стал затхлым и спертым, разговоры и смех теперь звучали насторожено, словно кто-то мог их подслушать. Верховые калатари спешились, взяв всхрапывающих лошадей под уздцы. Похоже, всем было не по себе, всем, кроме сладко посапывавших представителей иных стихий.

      – Мудрейший, рядом с вами нам ведь ничего не угрожает? – нервно перебирая венчавшие походную шляпу ленточки, спросил Тинтониэль, с завистью глядя на спящих спутников.

      Кайлин вздрогнула.

      – Если ты имеешь в виду ведьмаков, то ты пррав, – сонно пробурчал Маркиз, сладко позевывая.

      – А обвалы, ведь в горах бывают обвалы?, – поддержала разговор Кайлин.

      – Не думаю, что нам это чем-то гррозит, –