Лилии (сборник). Николай Коняев

солнышко высветило елки, заиграло в озерной воде, а тут еще легкий ветерок пробежал по верхушкам деревьев, и посыпались, посыпались с берез и осинок золотые листья. И хоть и ушло солнце за тучу, но вода в озере, засыпанная золотом листьев, словно бы впитала в себя солнечный свет.

      – Спаси Господи люди Твоя и благослови достояние Твое… – прошептала Вера Сергеевна, и медведь, словно бы почувствовав что-то необыкновенное, остановился, внимательно посмотрел на женщину, а потом покачал тяжелой головой и, переваливаясь, неторопливо пошел по озерному берегу в другую сторону.

1

      Из леса Вера Сергеевна как с праздника вернулась. И усталости никакой, и на душе светло, как на озере, когда его осветило проглянувшее солнышко… Даже не удержалась Вера Сергеевна, похвастала соседке Шуре Великановой, что, будто на иконе побывала, так хорошо…

      – Где-где? – переспросила Шура.

      – На иконе… – сказала Вера Сергеевна. – Медведь ходит рядом, а потом ветерок дунул и так листья посыпались, что золотым сразу все стало… Как на иконе…

      – Ага… – сказала Шура. – Медведя увидишь, так не только икона со страха привидится…

      – Да я же не про страх говорю, а про то, что на душе светло стало…

      – Ягод-то набрала? – думая о своем, спросила Шура.

      – Да набрала, набрала… Ягода в этом году хорошая.

      – Слышь, Василий? – Шура заглянула в комнату.

      – Слышу… – раздался из комнаты недовольный голос шуриного мужа, Василия Егоровича Великанова. – Белая, небось, еще брусника?

      – Не, белой и нет почти… – сказала Вера Сергеевна. – В этом году раньше ягода пошла…

      – Я говорила, а ему, хоть кол на голове теши… – недовольно проворчала Шура. – Две корзинки от дочери заказаны, так сколько времени, по ягодке собирать будем, когда всю бруснику выберут?

      – А сама-то не приедет?

      – Да куда ей на восьмом месяце бруснику собирать?

      – Наберем… – сказал из комнаты Великанов. – А ты, Сергеевна, чего со мной-то не здороваешься? Или Шурка не пускает?

      – Да я на минутку только забежала… – сказала Вера Сергеевна. – Я и не знала, что ты дома.

      И, посмотрев на Шуру, заглянула в большую комнату.

2

      Василий Егорович за письменным столом у окна сидел, и на тарелке перед ним лежали серые осиные гнезда.

      Великанов ломал гнезда над столовой ложкой, а потом растирал в пыльцу и завертывал эту серую пыль в хлебный мякиш.

      – Зубы болят? – спросила Вера Сергеевна.

      – Всю ночь не спал… Совсем замучили…

      – К зубному тебе надо…

      – Так в райцентр ведь за день не обернешься… – вздохнул Василий Егорович. – Сама говоришь, что брусника поспела, когда же идти за ней?

      – Да, теперь с любой болячкой в райцентр надо ехать… – сочувственно вздохнула Вера Сергеевна, но тут же легко улыбнулась. – А что, Василий, если бы тебе, когда мы по распределению прихали сюда в поселок работать, сказали бы, что ты осинными гнездами зубы лечить будешь, поверил бы?

      – Так и ты бы не поверила, что