Болельщик на солнцепёке. Рассказы о любви и спорте. Рахиль Гуревич

же Максима Владимировича нельзя подводить. Приходя в себя, натягивая костюм, он не чувствовал ни дурноты, ни упадка сил. Он жил как в другом измерении. То ли все так плохо пробежали, то ли он пробежал так быстро. Максим Владимирович кричал ему во время бега, потом радовался:

      − Вот Сава, вот, что значит на стопе, технично.

      А Савелий просто летел как зомби, он забыл о стопе, обо всём, когда бежал…

      Второй забег финишировал слабее, Савелию стало ясно, что всё будет зависеть от его стрельбы. Он пошёл трусить по полю стадиона. Савелий боялся смотреть на трибуны. Он чувствовал на себе Полинин взгляд. Его догнала Лера. Из-под расстёгнутой олимпийки видно, как плотно обтягивает купальник её тело. Она всегда бегала в купальнике. Купальник и спортивные трусы – фишка у неё была такая, стреляла она тоже в купальнике. Просто сверху костюм натягивала.

      − Я ору с тебя, − сказала Лера.

      − Ну так, − выдавил он.

      – Там твоя девушка передаёт тебе привет.

      Он хотел сказать, что у него нет девушки, но решил ничего не говорить. Странно: неужели Лера с Полиной уже познакомились? На Леру это не похоже и на Полину тоже…

      Младшаки быстро отбегали свои пятьсот метров и перешли в бассейн. Толпа родителей ринулась туда же. Трибуны опустели. На трибунах остались только Полина и мама лидера, та, которая тренер и подбадривала сына на старте. Мама лидера сидела бледная, волосы разбрасывал ветер, она была похожа на лохматую несчастную бездомную собаку.

      На стрельбе он был спокоен. Весь тряхун закончился, испарился после бега. Обычно ветер его выбивал из колеи. Ещё Савелий всегда обращал внимание на соседей. Но тут Савелий ни на кого не смотрел, ему вдруг сильно захотелось пить. Он вспомнил, что утром не ел и не пил, а вечером не ужинал. Он знал, что так многие делают: не едят в день соревнований, только пьют витаминные составы. Но он и витаминные не пил. Вот откуда лёгкость при беге! Надо меньше жрать. Максим Владимирович ему сколько раз говорил, но Савелий впервые следовал его совету, и то получилось не специально.

      Дали разрешение стрелять. Вокруг слышались щелчки… Он прицелился, нажал курок. И ещё, и ещё, и ещё. Потом передохнул и опустошил обойму.

      Максим Владимирович, похлопал по плечу:

      − Ну наконец-то. Наконец я дождался. Отстрелялся прилично. Десятка есть.

      Савелий пошёл на трибуны к Полине – дело сделано, выступил на удивление удачно, не опозорился, а скорее наоборот. Полина сидела с его рюкзаком и с его сумкой, и со шпагой. Улыбалась.

      – Полин! Надо в раздевалку было сдать.

      – Сдашь там. Всё забито. А без номерка украдут ещё.

      – Да ладно. – он достал из сумку воду, сказал:− Не замёрзла?

      Полина помотала головой.

      − А нос красный. − Он дотронулся до кончика носа: – Холодный.

      Полина не отстранилась.

      − Ну всё. Бассейн. И всё.

      − А награждения? – спросила Полина.

      − Придётся ждать. К вечеру тогда