Трофей императора. Алина Углицкая

полон тепла. – После Бала мы все вернемся.

      – Ну, кроме одной, – улыбнулась Валенсия.

      – Я даже не сомневаюсь, кто здесь останется.

      Они переглянулись и, не выдержав, рассмеялись.

      Ну, конечно же, с тех пор, как отец сообщил о договоре с Владыкой, Лидия спит и видит себя императрицей. И кто знает, возможно, все эти годы она отказывала женихам лишь потому, что надеялась получить такой шанс?

      Да и было еще кое-что. В Этрурии не приветствовалось, чтобы младшие женились или замуж выходили в обход старших братьев и сестер.

      – Ох, пусть Владыка оставит эту язву себе, – смеясь, подмигнула Дельфина. – Мы все вздохнем с облегчением!

      – И Сильвия наконец-то сможет заручиться с наследником Шандариата. Он еще два года назад прислал ей свой портрет.

      Девушки перестали смеяться. Ленси внезапно обняла сестру, пряча нахлынувшие эмоции. Зашептала в самое ухо горячо, боясь не успеть:

      – Странно мне. Что-то будто сидит в груди, давит…

      Дельфина осторожно отстранилась, держа сестру за плечи. Та отвела взгляд, стыдясь собственных мыслей.

      – Ленси, посмотри на меня. Если что-то случилось, скажи. Тебя кто-то обидел? Ночью, когда ты гуляла?

      – Нет… нет… – замотала головой, слабо отнекиваясь.

      – Ты тогда выглядела очень странно. Взбудораженная, растрепанная. Щеки раскраснелись, вот как сейчас, в глазах нездоровый блеск… Я за тебя беспокоюсь, мне все это не нравится. – Сделав паузу, Дельфина тихо добавила: – Может, оно и к лучшему, что ты едешь домой…

      По губам Ленси скользнула улыбка:

      – Может и к лучшему…

      Глава 6

      Дракон метался, угрожая разнести клетку человеческого сознания. Бросался на решетку запретов, пытался пробить стены разума. Он чувствовал себя обманутым, преданным. Он почти физически ощущал, как его сокровище становится все дальше и дальше. Хотя она была еще здесь, на территории замка.

      Но Роннар не мог позволить себе взрыв эмоций. И вовсе не потому, что был бесчувственным чурбаном.

      О, нет, он далеко не бесчувственный! Но признаться в своем неравнодушии к чему-либо, это признаться в собственной слабости. Это дать своим врагам еще одну возможность покончить с тобой.

      Отсюда, с высоты его кабинета, просматривался не только сад, но и площадь перед крыльцом в соседнюю башню. И сейчас он стоял у окна, наблюдая, как его альхайра садится в карету. Внутри все горело, будто объятое пламенем, в потемневших глазах полыхали ярость и боль. Но лицо дарга оставалось абсолютно спокойным, даже холодным, если не считать выступившей чешуи.

      Когда-то его отец, император Элларион, учил своих сыновей: сильный правитель – неуязвимый правитель. Хочешь стать неуязвимым – избавься от слабостей.

      Роннар оказался нерадивым учеником.

      Как и все предыдущие императоры, он добыл право на трон Ламаррии кровью и потом. Он сражался за него с другими претендентами, но не уничтожил соперников, как велел драконий обычай, не