Анаконда, глотающая живьем. Николай Александрович Старинщиков

успел он вернуться к машине, как раздался сигнал машины: перед «шлагбаумом» стояла черная иномарка. Водитель обернулся в сторону Брызгалова, тот приветственно махал обеими руками.

      – Открывай, быстрей! – приказал он водителю.

      И водитель бросился убирать заграждение. Пропустив машину, он пристроил жердь на прежнее место и вернулся к компании. Прибывшим оказался Брызгаловский заместитель Круча. Одних с ним лет, кучерявый плотный мужик.

      – Рыбалка – святое дело, – бормотал он, выползая из машины. – Где бредень?

      Водитель молча распутывал сеть.

      – Может, потом? – спросил Непрокин. – Может, сначала это?

      Он изобразил фигуру из мизинца и большого пальца, но никто его не послушал. Бредень был расправлен и лежал на песке. Осталось зайти с ним в реку и выйти к берегу. Они так и сделали. Командовал водитель, согласуя движения непослушной команды. И вскоре мотня у бредня оказалась забита трепещущей рыбой: здесь оказалось несколько щук, множество мелкой рыбешки и пара внушительных стерлядей.

      Рыбаков от холодной воды трясло.

      – Налейте скорей! – орал Непрокин. – Иначе я окочурюсь!

      Водитель торопливо выбрал рыбу, кидая ее в ведро, смотал бредень и убрал в машину.

      Возле машины стоял раскладной столик, на нем лежала закуска. Игин разливал водку в стаканчики. Оставалось заварить уху.

      – Давно не хлебал ухи, – бормотал Круча.

      – Иди сюда, Виктор, – позвал водителя Брызгалов.

      Тот присоединился к компании. Он знал их всех давно, поскольку сам выходил из полицейских рядов. Он заранее знал даже то, о чем будет у них разговор. И не ошибся: начальство разговорилось о трудной судьбе чиновника, о личном предназначении. Вспомнили о недавних событиях – о том, как в соседнем регионе трое придурков в полицейской форме допрашивали подозреваемого, после чего тот скончался.

      Непрокин встрепенулся, торопливо закусывая. – Они же его изнасиловали. Бутылкой шампанского…

      – Слава богу, не у нас, – назидательно произнес Брызгалов.

      – Ребята попали не в ту комнату и не в то время, – сказал Игин. – Потому их и взяли в оборот.

      – В смысле, если сильно захотеть, можно каждого посадить. У меня у самого таких оперов хватает, – говорил Брызгалов, глядя в сторону водителя.

      Тот наскоро закусил и занялся ухой. Разжег походную газовую плиту, поставил кастрюлю с водой и принялся чистить рыбу. Задача у него была простая: молчать в тряпочку.

      «Званием вот только не вышел», – думал он про себя в третьем лице.

      Брызгалов пел всё о том же. Как трудно быть начальникам в современных условиях.

      – У меня, – говорил он, – оппозиция завелась. Телегин с Гусевым… Эти хуже казанских будут, которые с бутылкой. Говорить много стали…

      – Отдел на дыбы подняли из-за одного старшины… – вставил Игин.

      – А кто он такой, этот старшина? – спросил Непрокин.

      – Саня Барабанов, – пояснил Брызгалов. – В РОВД у нас раньше работал, а потом в ИВС перевелся. После дежурства