Опыт моей жизни. Книга 2. Любовь в Нью-Йорке. И.Д.

не нужно.

      – Значит, деньги вам не очень нужны…

      – Да, они мне совсем не нужны! Я их презираю.

      – Вы хотите создать гениальные произведения.

      – Это – да.

      – Но вам что-то мешает.

      – Мне всегда казалось, что я завишу полностью от своей воли, от своего таланта и ума. Теперь я вижу, что это мне только казалось. Мой ум, моя воля, мой талант – все подчинено какой-то другой силе. Эта сила способна полностью парализовать меня. Нейтрализовать все мои незаурядные качества.

      – Как вы думаете, что это? Что парализует вас?

      Думаю.

      – Скажите первое, что придет вам на ум.

      – Окружающая меня среда… Условия, в которых я оказалась… Оказывается, это может здорово влиять на меня! Еще как влиять! Мой талант может быть развит, а может быть задушен. Это, как зерно. Положи его в стакан без воды и солнца, оно умрет. А посади в нужную почву, может получиться густое, развесистое дерево, так что и грузовика не хватит, чтобы уложить все плоды.

      – Вас посадили в стакан. Вам не хватает солнца и воды.

      – Да.

      – А конкретно?

      Думаю.

      – В чем заключается отсутствие пищи? Что для вашего развития «солнце»?

      – «Солнце» – это вдохновение! Здесь я не то что не чувствую вдохновения, но, наоборот, я испытываю анти-вдохновение. Быть писателем – здесь стыдно. Это совершенно никому не нужно. Здесь нет лидеров, которые могли бы служить для меня примером, источником вдохновения. Как в России, например.

      – А кто в России был вашим лидером?

      – Ой, да любой из наших писателей или даже бардов!

      – Ну, например?

      – Высоцкий, например.

      – Кто это такой Высоцкий?

      Я посмотрела на американку, и хоть умом я, конечно, понимала, что американке можно простить, что она не знает, кто такой Высоцкий, она как авторитет сразу умерла для меня. Человек, который не знал, кто такой Высоцкий, был для меня не человек, а непонятный организм, для которого, должно быть, и я была инфузорией.

      – Высоцкий это один из наших выдающихся бардов.

      – Вы бы хотели, чтобы вас тоже так почитали и любили?

      – А зачем же писать гениальные произведения, если они никому не нужны? Для себя самой? Конечно, любовь людей, это та награда, ради которой ты стараешься. А если я вижу, что даже на такого, как Толстой, здесь всем наплевать, то у меня пропадает всякая охота для этих людей что-то делать.

      – Значит, «солнце» для вашего развития – это вдохновение. А вдохновение – это потенциальная награда за плоды вашего труда в виде любви людей. Всеобщего признания. Правильно я вас поняла?

      – …Ну… да…

      – Почему так неуверенно?

      – Мне самой удивительно, что так получается. Но, выходит, что так…

      – Как так?

      – Любовь людей – это главный стимул. Создать какое-либо достойное произведение – это большой труд. Даже имея талант, это все равно большой долгий путь. Чтобы его пройти, я должна видеть в конце пути награду. Признание людей. Любовь людей. Все правильно, это главная награда. Не вижу награды, пропадает стимул работать.

      – Я