Тремарнок. Эмма Бёрстолл

пару тостов. Но отправлять дочку из дома на голодный желудок ей не хотелось. Как-то это неправильно.

      Чайник закипел, Лиз налила себе чаю и заметила на бело-синей чашке небольшой скол, которого – она готова была поклясться – еще вчера не было. Она развернула чашку, чтобы скол оказался с противоположной стороны, и отхлебнула чай.

      Чувствуя, как от горячей жидкости по телу разливается приятное тепло, Лиз на миг прикрыла глаза и постаралась вспомнить, не забыла ли чего.

      Какой сегодня день недели? Четверг. По четвергам у Рози физкультура, и Лиз уже приготовила ее спортивную сумку, а рядом возле двери поставила рюкзак с учебниками, тетрадями и обедом. Но напоминать дочери о физкультуре до последней минуты не будет.

      – Поторопись, – позвала она. Отставив чашку, Лиз насыпала в миску хлопьев, достала из холодильника молоко и взглянула на круглые часы на стене. Уже пять сорок. Под ложечкой засосало. – Я опоздаю!

      – Мам, не переживай, не опоздаешь.

      На пороге появилась Рози. Она терла глаза, пытаясь прогнать остатки сна. На девочке были белые кроссовки, выглядевшие на ее ногах не по размеру большими, серые брюки, белая блузка, поверх темно-синий пуловер с треугольным вырезом и почти правильно завязанный галстук в сине-серую полоску. Лиз вдруг ощутила прилив благодарности: с галстуком всегда бывало немало возни.

      – Очень уж он замороченный, – виновато сказала Рози, перехватив мамин взгляд.

      – Знаю, – ответила Лиз и поправила дочери галстук, – но ты отлично справилась, зря я к тебе цепляюсь.

      Рози наградила ее смешной щербатой улыбкой и с надеждой спросила:

      – А мне обязательно завтракать?

      – Обязательно.

      Лиз выдвинула белый пластмассовый стул, и девочка плюхнулась на сиденье, слегка ударившись затылком о спинку. Рози небрежно собрала волосы в узел, не заметив выбившейся пряди.

      – Давай я тебе косички заплету.

      Скоро они, взявшись за руки, шагали вниз по темной узенькой улице, ежась от утреннего холода. В апреле бывает уже по-настоящему тепло, но не в такую рань.

      Рози старалась поспевать за мамой, но давалось ей это с трудом.

      – Не хочу на физкультуру идти, – тихо проговорила она.

      – Знаю.

      – Вот бы Кайл не пришел, мне тогда проще было бы.

      – Будем надеяться, что он заболеет, – попыталась отшутиться Лиз.

      – Мам, ты чего! – голосом школьной учительницы одернула ее Рози. – Разве можно так говорить?

      Лиз улыбнулась.

      – Ну ладно, пусть лишь слегка простудится и останется дома. Так можно?

      – Ладно, – рассмеялась Рози, – пусть насморком заболеет.

      Дом Джин стоял у подножия холма Хамбл-Хилл, как раз там, где дорога сворачивала вправо, к гавани. У каждого дома здесь было свое имя, прямо как у людей, – «Медный», «Ракушечный», «Хатка», «Долли».

      «Диннарх» представлял собой одно из немногих современных зданий, и Лиз всегда казалось, будто он ломаным аккордом разбивает стройную гамму террасных