Голос Жизни. Александр Валерьевич Волков

не замечали. Ну, и черт с ней, подумала я. Видимо, ревновала меня к Оуэну.

      – Да нет, задротка, – со звонкой усмешкой Оуэн хлопнул ее по плечу. – У меня уже телочка есть.

      И тут Хизер меня заметила. Взгляд у нее был пугающий, я бы даже сказала, ненавистный. Как не старалась, я не смогла найти ни одного такого взгляда в воспоминаниях о нашей дружбе. Так она глядела только на врагов. Неужели ревность настолько сильно вывернула ей мозги? Видно, заметив симпатию Оуэна ко мне, ее отношение в мой адрес изменилось, проявившись под градусом.

      Она, насупившись, гневно засопев ноздрями, резко развернулась, и зашагала прочь. На глазах ее проступили слезы. Я спрыгнула с квадроцикла и устремилась за ней, схватив за плечо и развернув.

      – Эй, Скар! – это Оуэн кричал, газуя и заманивая меня обратно. – Быстрее давай, епт!

      – Да что с тобой, Хиз? Он мне не нужен. Я просто хочу подзаработать. Ну чего ты?

      Она прятала блестевшие от слез глаза, по щекам струились две мокрые дорожки. Я пыталась заглянуть е в лицо, брала за подбородок, говорила с лаской и заботой в голосе, но она отбивала мою руку и отворачивалась.

      – Отвали, – она злобно дыхнула на меня перегаром. – Ты забрала у меня всё! – голос ее дрожал, она всхлипнула, и засеменила прочь, скрывшись в толпе. А что же я у нее забрала? Как же сразу не дошло…. Она всегда, в отличие от меня, пользовалась вниманием в старой школе, теперь же все было наоборот. Да еще и Оуэн на меня запал….

      Нет, нельзя было так ее бросать. Я собралась рвануть за Хизер. Черт с ней, с этой травкой, с этим призом. Подруга важнее всего. Хотя…. А какого черта? Вдруг я остановилась. Я ей четко всё объяснила, показала безразличие к Оуэну, но раз она так на меня злилась из-за того, в чем я совершенно не была виновата, то может не такая она и подруга?

      Нахмурившись, я вернулась к Оуэну, села назад на седло квадроцикла, и обхватила его руками за торс, решительно глядя вперед, в ночную темноту, из которой росли сухие скрюченные деревья. Да и черт с ней, с этой Хизер. Значит, я осталась сама по себе, но не сказала бы, что меня это сильно расстраивало.

      Оуэн крутил ручку газа, седло вибрировало между ног, пропуская через себя мощь двигателя. Рев моторов громогласным эхом разносился по округе, пугая ночных птиц и сгоняя их с веток, выбранных для ночлега.

      – Старт! – бармен дал отмашку, Оуэн врубил передачу, и мы с ревом понеслись вперед.

      Мы рванули с таким ускорением, что меня чуть из седла не вынесло, но, к счастью, мне удалось удержаться за Оуэна. Справа и слева от нас мчались соперники, подпрыгивающие над холмами, объезжавшие ямы, мелькающие в темноте красными огоньками габаритных огней и светом фар. Но сохранять равенство в гонке долго не получилось.

      Меня потянуло резко влево, а потом вправо: Оуэн умело объехал несколько ям, потом чуть не врубился в дерево, но и его смог успешно миновать. Я одергивала голову от проносившихся в сантиметрах от глаз веток, у меня сводило ягодицы от испуга, и я живо представляла, как легко можно было оставить на этих кривых древесных