Поверх заборов. Дмитрий Шушарин

(погромы в Польше и послевоенный исход польских евреев – это иное). Давно известно, что Сталин готовил новый большой террор – вертикально организованную чистку правящей элиты. Планы начали осуществляться в мингрельском деле и в деле врачей, которое послужило поводом для чистки руководства МГБ, а в дальнейшем должно было дать основания для устранения узкого круга приближенных к вождю. И поэтому между антисемитизмом-49 и антисемитизмом-53 есть принципиальная разница. В первом случае это была часть кампании по укрощению различных социальных и национальных общностей в ходе контролируемой русификации. Во втором – одно из средств нового большого террора, который включал бы геноцид евреев СССР.

      И вот что примечательно. В отличие от громких идеологических кампаний против науки и культуры, послевоенные репрессии не афишировались – открытых судов, митингов и демонстраций не было вплоть до дела врачей, которое должно было вылиться во всенародную поддержку депортации евреев. Все остальные репрессии, включая переселение народов, до того замалчивались. Кроме дела ЕАК были репрессии среди генералитета, в авиационной промышленности и ленинградское дело, вышедшее на самый высокий уровень, – расстрелян был даже секретарь ЦК Кузнецов.

      Сталин знал, что делал, проводя контролируемую русификацию. Весьма показательно, что день победы при нем не отмечался. Ему не нужны были фронтовики-победители, ему не нужен был рост русского национального самосознания и достоинства. У Арбузова в «Моем бедном Марате» обозначено различие в оценке собственного опыта:

      «Леонидик. Может быть, мы – это те, кто уцелел?

      Марат (яростно). Нет! Те – кто победил! Именно так -победители! И если мы забудем об этом – нам крышка.»

      Но Леонидик говорит о двойственности такой позиции:

      «Ты пьян победой больше, чем полагается, детка. Бойся похмелья… Знаешь, что опаснее всего для победителя? Унаследовать пороки побежденного.»

      В этом споре оба правы. Тоталитаризму нужны были не победители, а выжившие, унаследовавшие худшие черты разбитого врага. Об этом исчерпывающе сказал Владимир Тендряков в рассказе «Охота». О том, как арестовали Эмку Манделя – Наума Коржавина:

      «По всей улице Горького садили липы. Разгромив «Унтер ден Линден» в Берлине, мы старательно упрятывали под липы центральную улицу своей столицы. Давно замечено – победители подражают побежденному врагу.

      «Deutschland, Deutschland, uber alles!» – «Германия – превыше!..» Ха!.. В прахе и в позоре! Кто превыше всего на поверку?..

      Я ль на свете всех милее,

      Всех румяней и белее?..

      Великий вождь на банкете поднял тост за здоровье русского народа:

      Потому что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза.

      Все русское стало вдруг вызывать возвышенно болезненную гордость, даже русская матерщина.