Графские развалины. Эссе. Владимир Буров

только кого?

      Неужели Пушкина?

      Получается – можно подумать – что все работают под прикрытием:

      – Шпионами.

      Тем не менее, выступить против Чацкого – это лобовая атака против правды, что мы:

      – Обратные – на самом деле ЕСТЬ.

      Но при советской власти думали – нет, так только встречаются иногда придурки, которым на крышу ночью бросали камни, чтобы побегать для смеха. Ибо:

      – Злиться плохо, плохо даже не только против правды, а против нормы.

      Солженицын – это не норма. Так:

      – Прапорщик, или еще точнее, старшина.

      Вот тот солдат, которого сыграл в фильме Разжалованный Александр Михайлов, где он сопровождал молодого лейтенанта в комендатуру, за то, что не остановил отступающих солдат стрельбой в упор.

      Но сейчас об этом бес толку говорить. Имеется в виду, не вообще, а конкретно, в судьбе Солженицына. Например, не спился, как Шолохов от бес-приличия.

      Писал сам, несмотря на то, что так и получались одни каракули. Не знал, или не хотел выйти за границу дозволенного, что:

      – Бывает только Содержание – форма – финтифлюшки.

      Ибо Форма – это Сам Рассказ, Книга, которая напрочь не принимается во внимание советской властью, – и:

      – Откуда только она так много знает о Форме и Содержании?

      По тексту – Солженицын – это и есть прямая советская власть – форма отсутствует. Говорится – имеется в виду – пишется так, что лучше и не надо, а так и оставить всё.

      – Где?

      В До-сотворении мира, – только. В хаосе. Следовательно, Хаос – это и есть то, что не имеет Формы.

      Тут надо было написать не с Дубом бодался теленок, – а – нет, не с Хаосом, – а:

      – За него!

      Собственно, Солженицын – это и есть атака Хаоса на людишек, притаившихся в пивных советской власти. Да с:

      – Суш-ки-ми, маком солеными.

      Во, была жизнь, пиво – дешево, бутерброды с колбасой копченой – прямо из автомата, только бросай монетки – нет контакта с безалаберными продавщицами, портящими сознательно всё то хорошее, что они продают свои тупым ум-мишкой.

      Показывают Примакова. Комментарии излишни уже давно:

      – Пусть будет всё, – если нам это надо, – был его лозунг, Примакова.

      Людей с таким характером не очень понятно, много или мало? Ибо посмотри вокруг себя:

      – Почти никого!

      Если же устраиваться при большой необходимости на работу в Москве, – но:

      – Меня администратором не берут, – только:

      – Комендантом, – отвечает девушка на кадрах, еще раз взглянув мне в лицо – и:

      – Уже определила: не старшина. – Как в кино Разжалованный.

      Евгений Мир-ов:

      – Трудно представить, что произойдет таким Ф-фантастическим-м путем, Нобелевская премия, лагеря, – а:

      – Догадаться, что всё сделано, как не случайно спето – и – почти точно, с прямым участием Примакова:

      – Это сделали мы сами – это наш большученный, однако, труд.

      Сколько