Дебют магии. Денис Викторович Лукьянов

к очередному мероприятию купли-продажи. Зал этот выглядел так: выше всего находилось место Штульца, окруженное перилами. Чуть ниже, по правую и левую сторону от судьи, виднелись две другие платформы, уставленные стульями. К ним ступеньки вели со стороны главного входа. С противоположной же стороны лесенкой стояли другие скамейки, да так, чтобы люди, сидящие на них, смотрели на Главу Аукциона.

      Говоря проще, все помещение напоминало театральный зал, хоть и отдаленно.

      Сам же Глава Аукциона выглядел как… гора жира. Ну, или как тюлень. Он был толстым, и это еще слабо сказано – он был очень толстым. Полные сосиски-пальцы на обеих руках венчались перстнями с различными драгоценными камнями. Голова практически облысела, но отсутствие растительности прикрывал черный цилиндр, инкрустированный мелкими драгоценными камушками, а в центре головного убора красовался большой изумруд. Серые брюки, белая рубашка в зеленый горошек и жилет в черно-зеленую полосу – все это как-то скрывало вываливающиеся бока, придавая им некую солидность. Трость с круглым золотистым набалдашником стояла рядом.

      Ну так вот, Штульц готовился к чему-то, стоя на своем привычном месте, которое возвышалось над главным залом.

      – К очередному аукциону готовишься? – раздался голос.

      От неожиданности, главный судья подскочил вверх. По крайней мере, он предпринял попытку.

      – Опять ты через черный ход заходишь?! – возмутился тот, пытаясь отдышаться. – Почему нельзя просто войти через главный?

      – Просто не хотелось, – ответил голос. Мужчина в золотом поднялся к Штульцу. – Ну так что, аукцион?

      – А? – отозвался главный судья писклявым голосом. – А! Нет! Суд. Эдрик лишней работы подкинул.

      – Ну, работу свою ты всегда выполняешь хорошо! – улыбнулся человек в бабочке.

      – Что правда, то правда, – усмехнулся Штульц. – И кстати, Платз, ты чего это вдруг наведался?

      Платз положил руку главе Аукциона на плечо.

      – Как что? Разве я просто не могу навестить старого друга?

      – Да брось, у тебя наверняка есть, что мне сказать.

      Человек в золотом ухмыльнулся и что-то прошептал судье на ухо.

      Глаза Штульца расширились.

      – Да неужели?! И ты хочешь это… Прям это?! Прям…?! – воскликнул он.

      – Да! Все складывается как нельзя лучше. – Платз поправил очочки, которые блеснули. – Что скажешь?

      – Как что, – ухмыльнулся глава Аукциона. Розовые щечки его поднялись вверх, – такое нельзя пропустить. И никто такого не пропустит!

      – Эх, ну вот и отлично! – Платз похлопал гору жира по плечу. – Я пока пойду, надо еще кое-какими делами заняться. А тебе удачи с заседанием!

      – Удача, неудача! – фыркнул Штульц. – Все равно все будет так, как я захочу!

      Аукционист довольно хрюкнул.

      А Платз пошел к выходу, и что-то, назревшее в его голове, благоухало…

      Морские волны продолжали колыхаться,