Сказки Мишоги. Сборник из цикла «Игры Мироздания». Александр (Мишогу) Николаевич Юшкин

под постоянным риском стать инвалидом. И тут уж мироздание решает, куда тебя сортировать и к чему готовить, и как разыграть твою карту».

      – Кстати, я тут «мумиё» тебе притащил, чтоб кости лучше срастались и швы на шкуре крепче зарастали. Патологоанатом посоветовал. Можешь обижаться, можешь, нет, но мне кажется, он не хочет тебя потрошить. В кишках твоих рыться, мозг изучать.

      Сделал задумчивое лицо.

      – Странно, – чем ты хуже других? Или лучше, – ехидным голосом, и вслух, размышлял он.

      У Серёги аж гипс раскалился от злости. Он не догадывался, что Саня делает ему «психическую инъекцию». Для поднятия сопротивляемости организма. Иногда шахтёры так делают.

      – Давай лучше про деда этого расскажу.

      Посмотрел на Сергея, который даже «мама» сказать не мог. И сказал, прокурорским, голосом: «Молчание знак согласия».

      – Эй, ты хоть живой, а то я может быть, уже двадцать минут с трупом разговариваю.

      И потыкал Сергея пальцем.

      – ЫЫЫЫ, – донеслось из-под бинтов.

      – Живой, – обрадовался Саня, – не труп.

      И подмигнул медсестре, дежурившей у кровати.

      – Так вот про деда.

      – В шахте, – на Севере. Монтировали мы как-то привод конвейера, в проходческом забое. А короче и понятней, из железок тяжёлых собирали механизм. Из разных железок, весом от двухсот килограмм до пятисот. А у нас в наличии только ручные «тали», – лебёдка такая. Корячимся над этой работой втроём, звено проходчиков, надо поднять одну железку на метра полтора – два, пододвинуть ломами, и прикрутить болтами к другой железке. И так потихонечку собираем механизм. Вот одна из железок сорвалась, и по моему, умному, лицу ударила. Вскользь. Порвало только кожу, стоял бы ближе, из меня получился бы умный, но некрасивый инвалид. А ещё ближе, на сантиметр, измазанный в шахтной грязи кровавый труп, – неумный. Потому что мозги валялись бы на почве.

      – В больнице, доктор зашивал, а сестричка – ассистентка, почему-то нервничала и переживала, чтоб нос ровно получился. Ну, что из этой затеи получилось, ты видал у меня на лице. Надеюсь, и сейчас видишь, но молчишь.

      – Это сейчас не очень страшно выгляжу, а первое время – жуть.

      – Пока на «больничном» был, по травме, – отпуск подошёл. Собрался я на «юга» съездить, отдохнуть на солнышке. Но мужики не советовали с таким лицом ехать, – народ пугаться будет. Поэтому я в деревню решил ехать, поживу один – как монах. Билет купил плацкартный, «купе» не было, и поехал. Мечтая отдохнуть от суеты. Молочка, из-под коровы, попить. Рыбку на удочку половить, за временем не следить. Эх, да что там говорить, – мечта любого шахтёра, или поэта.

      – Поезд «пассажирский», – возле каждого столба останавливается. Сижу, в окошко смотрю, – интересно. Всё время самолётом летал. А тут люди разные едут,– выходят, другие садятся. На остановках бабушки картошкой варёной торгуют, огурчики малосольные, грибочки маринованные. На других остановках, ягоды из лесу, грибы свежие, бывает,– рыбу вяленую торгуют. Иногда в лесу остановимся, постоим и дальше едем, зачем останавливались, кого ждали, – непонятно.

      – Вот на одной из таких остановок