Ты за это заплатишь. Джеймс Хедли Чейз

свернул на подъездную дорожку. Меня едва не смел с нее большой яркий автомобиль с откидным верхом, прошуршавший мимо не громче снежинки по стеклу. Он притормозил перед входом, из него вышли и скрылись в фойе три сногсшибательные мадам: сигаретки, брови вразлет, норковые горжетки.

      В своем «меркьюри» я ощущал себя бедным родственником, явившимся на поклон к богачам.

      Я припарковался за лимузином и тоже вошел в дом.

      Фойе оказалось размером с ледовый каток, только уютнее. Здесь имелись стойка администратора, справочное бюро, цветочная лавка, киоск с сигаретами и каморка швейцара. Все было шикарно; ворс ковра доходил до щиколоток.

      Я огляделся.

      Три сногсшибательные мадам направились к лифтам. Одна из них обеими руками принялась поправлять пояс с подвязками, поглядывая на меня. Она была слишком уж бойкая, такие вызывают у меня всего лишь сдержанное любопытство. Дамочка из числа тех, что все кишки у тебя вырвут, причем без наркоза. Я направился к каморке швейцара. Это был пожилой печальный человек в зеленой униформе. Судя по его виду, в жизни у него было очень мало радостей.

      Я всунулся в окошко на двери его каморки.

      – Привет, отец, – сказал я.

      Он поднял голову и кивнул:

      – Слушаю, сэр.

      – Мисс Спенс. Мисс Лоис Спенс. Здесь живет?

      Он снова кивнул:

      – Квартира четыреста шестьдесят шесть, сэр. Поднимайтесь на правом лифте.

      – Она у себя?

      – Да, сэр.

      – Это прекрасно, – сказал я и закурил.

      Он смотрел на меня с недоумением, однако был слишком хорошо вышколен, чтобы спросить, почему я не поднимаюсь. Я же просто выжидал.

      – Слушай, отец, как насчет подзаработать? – поинтересовался я небрежно.

      Он заморгал.

      – Никогда не отказываюсь, – сказал он.

      – Что, туго тут приходится? – продолжал я, многозначительно окинув взглядом фойе. – Все сливки для клиентов, а персоналу помои?

      Он кивнул.

      – Считается, что мы должны получать чаевые, сэр, – горько пояснил он. – Но все здесь такие жмоты, снега зимой не выпросишь.

      Я достал пятерку и аккуратно сложил ее. Он смотрел на нее так, как я смотрел бы на Дороти Ламур[6].

      – Меня интересует мисс Спенс, – сказал я. – Знаешь что-нибудь о ней?

      Он тревожно огляделся по сторонам.

      – Вы бы деньгами не размахивали, сэр, заметит кто-нибудь, – взмолился он. – Я не хочу потерять место.

      Я спрятал бумажку в кулаке, но кончик оставил, чтобы он не забыл, как она выглядит.

      – Так мы говорим или как? – поинтересовался я любезно.

      – Да, сэр, я ее знаю, – сказал он. – Она живет здесь три года, за такое время все-таки немного узнаешь человека. – Он произнес это так, словно ненавидел ее до мозга костей.

      – Она добра к тебе?

      – Могло быть и хуже, сэр, – сказал он, пожав плечами.

      – Ты хочешь сказать, что она хотя бы не бьет тебя ногой по лицу, потому что не дотягивается?

      Он кивнул.

      – Чем она занимается?

      Его старческое лицо расползлось в усмешке.

      – Том

6

Дороти Ламур (1914–1996) – американская актриса, певица и радиоведущая. В годы Второй мировой войны была в числе популярных актрис, которые снимались на плакаты для американских военнослужащих.