Реквием по любви. Людмила Викторовна Сладкова (Dusiashka)

волос, что-то объясняя брату Алексея. Жутко захотелось руки другу под корень вырвать! Схватил со стола пачку сигарет, да тут же смял от досады. Бл**ь, пусто. Настроение с каждой минутой становилось все паршивее.

      – Алексей, не сиди, как пень с глазами. Разливай уже, а то во рту сушит.

      Мужчина, молча, откупорил новую бутылку виски, и наполнил бокалы.

      – Ты, Гордей, края видишь? – рявкнул Борзый, – Мне полный наливай!

      – Хватит тебе, Дмитрий, – попытался отговорить Алексей.

      – Сюда дай! – выхватил бутылку Похомов, наполняя бокал до краев, – И не хер мне указывать. Сам знаю, когда хватит. Залпом осушил бокал, со стуком поставив на стол.

      – Ах, вот вы где! Еле нашла…

      Дмитрий перевел взгляд на запыхавшуюся брюнетку. Усмехнулся про себя. До чего ж девки на власть и деньги падкие. Она ведь чуть больше часа назад Пашку отшила, причем, в грубой форме. А теперь сама пришла. Только Сокол обидчивый очень. По-любому, еще зол на девчушку. Гордеев, так вообще, как завороженный за ней наблюдал. Каждое слово ловил.

      – Ой, не прошло и года, – съязвил Соколовский. – Кое-кто не умеет держать слова. Или же, наглым образом врет!

      Девушка, ничуть ни смутившись, прошлась по мужчине нахальным взглядом сверху вниз, после чего недовольно фыркнула:

      – Ты тоже далек от праведника. Умудрился соврать раньше, чем познакомиться!

      – Не понял? – Растерялся Пашка.

      – Ну как же, – брюнетка уперлась кулачками в бока, – Просил не дать умереть от скуки двум МОЛОДЫМ людям. Конкретно тебе это слово нужно было забыть лет так десять назад, и не морочить голову порядочным людям!

      Пашка, к удивлению Похомова, загоготал во весь голос. Глаза его светились от счастья. Дима друга не узнавал.

      – Извините ее, – тихо прошептала Лиза, с тревогой поглядывая на мужчин, – Она наша подруга. Сонечка Алмазова.

      Дмитрий встрепенулся, услышав знакомую фамилию.

      – Алмазова, – переспросил он, достав запасную пачку сигарет из кармана брюк, – Петр Алмазов кто тебе?

      Соня свысока посмотрела на Борзого:

      – Родной и любимый отец! – отрезала девушка.

      Похомов присвистнул, выпуская из себя струйку табачного дыма:

      – Так ты дочурка полковника ФСБ. Не хило, что тут скажешь…

      Пашка зло прищурился:

      – Ясно теперь, почему ты себя так дерзко ведешь. Папулей в любой момент прикрыться можно!

      Соня покрылась багровыми пятнами, и с силой сжала кулаки.

      – Не надо, Сонечка, – Лиза с мольбой посмотрела на подругу. Но, девушка, проигнорировав ее, вплотную подошла к Соколовскому.

      – Я никогда в жизни отцом не прикрывалась, – процедила она сквозь зубы, – Чего не скажешь о тебе!

      – Да откуда тебе знать, деточка, – не на шутку завелся Павел, – Я в твои годы уже такие дела проворачивал, что тебе и не снилось. А от семьи с совершеннолетия не зависим!

      – Да неужели? – не унималась Соня.

      – Представь себе!

      – Не выходит…

      – Могу