Верона. Часть II. Инесса Рафаиловна Давыдова

говоря, увидев, в каком она состоянии, думал, меня не просто пошлют, а раз и навсегда вычеркнут из жизни.

      Меня ушатывает, как при качке. Встаю под холодный душ. Нужно протрезветь, пока еще дров не наломал! То я злюсь на нее, то хочу ее до спазмов. Тру лицо ладонями. Надо протрезветь! Она хочет, чтобы я лишил ее девственности! Сейчас! Черт! У меня это тоже впервые! Кажется, она права, я волнуюсь больше, чем она!

      Что я ей такого сказал, что она так резво рванула к лифту? Шизец! Ничего не помню! Помню, что говорила она, но собственные слова потонули в алкогольной трясине. Вроде лежала передо мной голая, вдруг разозлилась, заплакала и начала одеваться!

      Холодные потоки воды уносят все сомнения. Ладно, детка, я сделаю, как ты хочешь! Черт! Я постараюсь, хотя не знаю наверняка!

      Дверь открывается, Верона на ходу снимает одежду и просит сделать воду потеплее. Прижимаю ее к себе.

      – Детка, мне так жаль. Я наговорил черт-те чего, прости! Я так не думал, просто злился, – мои руки на автомате намыливают ее гелем для душа.

      – Никаких больше разговоров. Они нам не помогают. Только делают больно. Я хочу тебя, милый, очень хочу.

      Сэм дергается как бешеный, из груди вырывается рык.

      – Поцелуй меня!

      Наклоняю голову. Она впивается в мои губы. Ее пальцы так нежно скользят по Сэму, что аж дух захватывает. От одной мысли, что так теперь будет всегда, внутри разливается бальзам.

      – Скажи, что любишь меня! Хочу это слышать снова и снова! – требую я и трясу ее за плечи.

      Черт! Меня еще никогда так не штормило! Обычно это из меня тисками вытягивали признание!

      – Что с тобой, Руссо? – она заглядывает мне в глаза.

      – Просто скажи, мне это нужно!

      Глаза неотрывно следят за ее мимикой. Что она сейчас думает обо мне? Что я шизоид?

      – Я люблю тебя! Ты для меня все! Ты – моя жизнь! Мое дыхание! Мой тернистый путь! Глядя на тебя, каждый раз задаюсь вопросом: «Почему именно я?» Вокруг столько красивых женщин, а ты выбрал меня.

      Я удивлен, не знал, что она думает обо мне в таком ключе. Ведь я зеркалил ее сомнения. Почему я?

      – Пойдем! – она тянет меня из душа.

      – Ох, детка, если бы ты знала, что тебя ждет, не была бы так смела.

      Она хватает фен и пытается высушить волосы, руки дрожат. Говорю, что высушу сам, забираю у нее фен и терпеливо высушиваю каждую прядь волос. Все это время она изучает мое отражение в зеркале.

      Выходим из ванной. Выключаю телефон и веду Верону в спальню. Чувствую, как она напряжена. С каждым шагом, что приближает нас к той самой минуте, смелость ее покидает.

      – Ложись на спину, – подвожу ее к кровати.

      Она дрожит, то ли от возбуждения, то ли от страха. Ложусь сверху. Мои руки скользят по ее груди.

      – Детка, вся боль в голове. Чем больше будешь бояться, тем больнее будет. Поняла?

      Проклятье! Откуда мне знать?

      – Я не боюсь!

      – Прости меня, детка… – не даю ей опомниться и направляю Сэма туда, где только что царили спокойствие и безмятежность.

      ***

      Измучил