Верона. Часть II. Инесса Рафаиловна Давыдова

т боли, нет страданий, нет ничего, что расстроит меня или разочарует. Там только я и мое одиночество. Я – парящая душа среди облаков. Приятный порывистый ветерок треплет мои длинные белокурые волосы. Я словно хрупкая птица нежусь и греюсь в восходящих лучах…

      – Просыпайся, чучундра!

      Моя подруга София распахивает занавески и открывает окно. В комнату врывается поток свежего воздуха. Делаю глубокий жадный вдох, словно только что вынырнула на поверхность. Я еще не открыла глаза, а уже чувствую, что сегодня солнечный и безветренный день. За окном громко щебечут птицы, вероятно, готовятся к скорому перелету в теплые края. Хочу с ними! В вечное лето! Боже, сколько же я не выходила на улицу?

      – Верни мою кровать! Верни мою комнату!

      Чувствую, что на этот раз Софа взялась за меня всерьез.

      – Все! Хватит! Больше никаких слез! Никаких воздыханий! Поднимайся и возвращай свою жизнь!

      – Жизнь послала меня на три буквы, и не подумай, что это «рай», «дом» или «лес»… – я тяжело вздохнула. – У меня много в запасе вариантов.

      – Я знаю эти три буквы! Душ! Он по тебе стонет и плачет!

      Я так и не пошевелилась, но Софа не собиралась сдаваться.

      – Только не думай, что ты воспользуешься моим! Неа! Марш наверх в свою комнату!

      Я надуваю губы и хнычу, не хочу вставать. Не хочу подниматься по лестнице, на которой мы разругались с Руссо. Не хочу входить в спальню, и тем более мне невыносимо видеть кровать.

      – Он меня бросил, Софа! Он! Меня! Бросил!

      – Вы просто поругались! С кем не бывает? Оторви зад от кровати и верни своего парня!

      – Как?! Руссо невозможно в чем-то переубедить! Это все, Софа! Все!

      Меня накрывает новая волна отчаяния. Реальность настолько невыносима, что мне хочется снова впасть в забытье и утонуть в воспоминаниях.

      Подруга стягивает с меня одеяло и стаскивает с постели за ноги.

      – Ай, пусти! – я брыкаюсь и пытаюсь вернуться в кровать.

      Она никак не ожидала такого отпора. Со второй попытки у меня получается вывернуться и снова забраться под одеяло.

      – Предлагаю сделку! – Софа встает передо мной, упирая руки в бока. – Я помогаю тебе вернуть Руссо, ты помогаешь мне закадрить своего брата.

      – Ты еще не уложила его в постель? Он же здесь бывает каждый день.

      – Как? Ты же заняла мою кровать своим толстым задом!

      Мой зад вполне миниатюрный, это она зря, меньше ее точно.

      – В коттедже мало свободных комнат? – ехидничаю я. – Софа Маркес теряет сноровку! И ей нужна помощь неопытной чучундры.

      – Хорош выделываться! Так по рукам? А то, получается, я зря все три дня, пока ты тут предавалась безудержному горю, собирала информацию о Руссо.

      Я вскочила как ошпаренная.

      – Что ты на него нарыла?! Показывай!

      – По рукам? – Софа подставляет ладонь.

      – Авантюристка! Ладно, – бью ее по ладони, – будто у меня есть выбор!

      – Но сначала примешь душ, а то от тебя за версту несет!

      Выхожу из спальни Софы и иду к лестнице. Я взяла слишком быстрый старт. Ноги заплетаются, голова кружится. Еще один шаг – и я упаду на плиточный пол. Держусь за стеллаж, что отделяет гостиную от коридора, и минуту прихожу в себя. С трудом, но все же преодолеваю все ступеньки.

      В моей комнате все так же, как было три дня назад, когда Руссо собрал свои вещи и, громыхая демонстративно чемоданом, ушел. Звук дребезжащих колесиков по лестничным ступеням до сих пор эхом отстукивает стаккато в моих ушах. На кровати в складках одеяла вижу забытые им боксеры. В ванной комнате его зубная щетка, использованный бритвенный станок, ну и, конечно же, валяющиеся на полу полотенца.

      Сердце бухает как после десятикилометровой пробежки, на глаза наворачиваются слезы. Хватаю ртом воздух. Не могу дышать! Как же больно! Не знаю, как мне все это пережить.

      У Руссо мало недостатков, но те, что есть, сильно влияют на наши отношения. Он скрытен и считает, что это круто. Вспыльчив и в этот момент может наговорить такого, что волосы дыбом встают. Злой. Поэтому частенько решает вопросы на кулаках, слава богу, не со мной. А еще он сам наделил себя полномочиями принимать за меня решения. Справедливости ради нужно сказать, что большинство из них правильные.

      Первым делом подскакиваю к своему телефону, конечно же, он сдулся. Ставлю его на зарядку, беру чистые полотенца и иду в ванную. Встаю под душ и с облегчением выдыхаю. Мама мия, как же хорошо! Я попадаю в акварай, где притупляется боль, уходят все сомнения и страхи.

      – Верона! – стучит в дверь Софа. – Живо на кухню!

      Аристарх

      – Руссо! Едрит Мадрид! Кончай это дерьмо! – рычит Годзилла и вырывает из моих рук пузырь вискаря.

      Черт! Нянька хренова!

      После моего очередного похождения братья по клубу выставили караул. Сегодня очередь Годзиллы. Его это не радует. Ему бы сейчас домой, к троим спиногрызам и жене,