Христианство и страх. Оскар Пфистер

и нации. И пусть те, кто на основе моих новаторских исследований запустит свою машинерию и возведет новые здания на этом новом, очень важном фундаменте, снисходительно отнесутся к моим попыткам: я действовал с полным осознанием собственного несовершенства – но и с убеждением, что выполняю настоятельный долг. И я верю в то, что мои последователи, будь то студенты или специалисты, испытают такую же радость, какую посчастливилось испытать мне самому.

      И, наконец, я бы хотел поблагодарить моих добрых помощников при чтении корректур, особенно преподобного Ганса Пфеннингера из Нефтенбаха (кантон Цюрих) и преподобного Роберта Теннера из Луфингена (кантон Цюрих), доктора философии, за помощь в вычитке книги и составлении указателя; а также господина Х. Берна́ – за помощь в последней задаче. Я в неоплатном долгу перед доктором Паулем Ф. Гейзендорфом, помощником хранителя Государственного архива Женевы: по моей просьбе он кропотливо выискивал протоколы судов над ведьмами в 1545–46 годах и немало других труднодоступных документов, имеющих отношение к Кальвину. Доктора Генриха Менга благодарю за ценные советы, которые я почерпнул отчасти в наших беседах, а отчасти из написанных и изданных им книг, особенно из сборника Psychohygiene. Wissenschaft und Praxis.

Оскар ПфистерЦюрих, Витикон1 декабря 1944 года

      В мире будете иметь скорбь, но мужайтесь: Я победил мир.

Ин. 16:33

      Глава 1. Введение: наша задача

      Содержание и определения

      До сих пор или по крайней мере до недавнего времени и психология, и психиатрия уделяли проблеме страха очень мало внимания. Страх играет огромную роль в жизни как отдельных людей, так и целых народов, и это ясно как день, но официальная психология им почти не занималась, а там, где наука все же решала нарушить гробовое молчание, она удовлетворялась парой-тройкой бессодержательных и неадекватных описаний и кратких обзоров. О происхождении страха; о законах, которые им управляют; о его влиянии на мышление, чувствование и волю – как осознанном, так и после того, как он загнан в подсознание; об изменениях в сфере бессознательного и о переменах в сознательной психической деятельности, к которым те ведут, – об этом психология не говорила ничего, хотя даже скромное знание человеческой натуры показывало, что из-за этих упущений в поле научного понимания не попали обширные и важные области психической и культурной жизни.

      В последнее время значение страха определили яснее, с самых разных аспектов. В авангарде оказались учение о неврозах и психиатрия. Обе науки осознали, что те болезни, с которыми они имеют дело, по большей части тесно связаны с проблемой страха, и если его не учесть, те останутся неразрешимой загадкой. Страх исследовали с поразительным рвением, и это привело к результатам в высшей степени примечательным. Психиатрия и психология уже не могли не обращать на них внимания – в ином случае им бы пришлось довольно туго.

      Философия тоже научилась