Ярый князь. Виктор Карпенко

Берке-Сарай уже близко», – решил Ярослав. На стоянке цепи с него сняли, даже руки не связали, и только ноги были обхвачены толстой веревкой за щиколотки. За время пути он стал бронзовым от солнца и ветра, а чтобы раб не разленился, на стоянках под присмотром охраны его заставляли работать: рубить сушняк для костров, если таковой находился, таскать из карбасов тяжёлые медные котлы для приготовления пищи. Изредка ему вручался изогнутый татарский меч, и он сражался с двумя, а то с тремя воинами охраны, стараясь их не поранить. Купец после схватки всегда подходил к Ярославу и похвально похлопывал молодца по лоснящемуся от пота плечу:

      – Хорош урус, хорош воин!

      Уход купца в город не предвещал ничего хорошего. Ярослав понимал, что если он не убежит сегодня, то завтра такой возможности может и не представится. Развязать на ногах путы было пустячным делом – воин, повязавший их, сделал это так, для порядка. За время плавания к молодцу привыкли и уже не замечали. Уйти просто, а дальше что? Как добраться до русских земель. Волгой? Только безумный мог решиться на такое. Степью? Далеко не уйдёшь! И тут Ярослава осенило: «Ачихожия! Вот кто поможет мне! Не может не помочь!»

      Но как найти ханского посла в огромном городе? Да и при новом хане удержался ли Ачихожия в своём посольском чине?

      Ярослав, снедаемый нетерпением, еле дождался захода солнца. Он быстро освободился от пут и юркнул в прибрежные кусты. Но идти в исподних портах, даже ночью, молодец не рискнул. Ярослав вошёл в воду и водой приблизился к карбасам. Где что лежит, высмотрел ещё давно, и теперь оставалось только выбрать нужные тюки с одеждой и оружием.

      «Только бы с обувкой не промахнуться!» – пришла неожиданно мысль, от которой беглец чуть не рассмеялся. Вначале оружие! Руки нащупали завёрнутое в тряпицу… «Кинжал, – определил Ярослав безошибочно. – А это меч, лезвие прямое, наш, русский, в ножнах и с перевязью. А это что? Пояс! Ай да я!» Имея в руках кинжал, вспороть тюк с одеждой было проще простого.

      «Надо торопиться! Скоро караванщики сядут вечерять, и тогда меня хватятся! Но уж теперь так просто меня не взять, а кроме того, десяток воинов ушли с купцом… Но всё едино надо спешить».

      Ярослав тихо вышел из воды и по песчаной кромке быстро направился вдоль берега, всё дальше и дальше уходя от ночной стоянки купеческого каравана. Сколь прошёл, не ведал, только когда впереди у берега показались костры, он остановился. Оделся, опоясался мечом. Напрасно опасался за обувку, сапоги пришлись впору.

      «Теперь ждать! При дневном свете надо осмотреть себя, а потом уже идти в город».

      Ярослав не боялся, что язык монголов ему не знаком. Он знал от Ачихожии, что в столице Орды на каких только языках не говорили… Одежда – вот что было самым опасным: кому соответствовало то, во что он был сейчас одет: новгородскому купцу, княжескому гридю или монгольскому сановнику, арабскому купцу, военачальнику или простому воину. Но тогда меч должен быть с лезвием-полумесяцем, а не прямым, как у него.

      Придавленный тревожными мыслями Ярослав