Энигма. Лана Мейер

было странно. Видеть ее танец. Я замер на месте, на время утратив способность дышать, и просто наблюдал за пластичными, легкими, изящными движениями маленького ангела, улыбающегося собственному отражению в зеркале.

      Кэндис, несмотря на то, что обладала талантом, присущим низшим кастам, была особенной – позже, Руфус объяснил, что она одна из тех редких процентов людей (амбидекстров), у кого одинаково хорошо развиты оба полушария мозга. И она вправе сама выбирать, по какому пути пойти – посвятить всю жизнь невостребованной творческой профессии, или поступить в Гарвард или Стэнфорд, чтобы изучать генную инженерию, как и Руфус. Я не стал тогда вдаваться в подробности ее талантов, но понял лишь одно: Кэндис – уникальна. К тому же, из прекрасной семьи, с идеальным набором генов, которые устроили бы моих родственников – на последнем помешан мой отец, который всю жизнь промывал мне мозги на тему того, что лишь идеально здоровая женщина с чистейшей, привилегированной кровью может родить мне достойных наследников и продолжить великий род Грейсонов.

      Он говорил об этом так часто, что я тоже начал верить в это, и даже не спал с низшими шлюхами, потому что ученые доказали, что обмен биоматериалом с второсортными людьми, плохо влияет на твой собственный. Правда это или нет, проверять не хотелось.

      Я наблюдал за Кэндис довольно долго, ведь ей было всего пятнадцать, а мне двадцать… странно, но я боялся, что этот невинный цветок быстро завянет, стоит мне только сорвать его и сломить своим напором и «взрослыми» аппетитами. Но даже у моего терпения был конец. Все изменил случай в библиотеке, когда во время одной из вечеринок, Макколэй вновь запер девушку там.

      Странное место, библиотека. Воистину жуткое и бессмысленное. Как можно таскать с собой тяжелую книгу, держать ее в руках, перелистывать шершавые страницы, в то время как можно просто лечь, нажать на кнопку и прямо в воздухе перед тобой, появится световой экран, содержащий в себе всю литературу всех времен и народов? Я редко читал художественные произведения, а если и читал, то, конечно, пользовался специальной программой, составляющей идеальную книгу, соответствующую моим желанием и настроению.

      Правда, ни одна меня не зацепила. Прочитал и забыл.

      Но не забыл, как мило и уютно выглядела девушка, свернувшись в кресле у камина. Немного сонная, в растянутом белом свитере, и серых гольфах до середины бедра, овеянная пряным запахом кофе с корицей.

      В руках Кэнди держала тяжелую книгу в твердом и потрепанном переплете, которой была нужна срочная реанимация. Я просто сел в кресло напротив, и долгое время смотрел на девушку, пока она первая не поинтересовалась, что я здесь делаю.

      Не могу оторвать взгляда от твоих полных губ, и космических, голубых глаз, уносящих меня прямо в эпицентр Карибского моря.

      Хотя, конечно, я не сказал это вслух.

      Голубоглазый ангел. Невинный цветок, к которому я не имел права прикоснуться. Чистая, порядочная, милая, нежная, соблазнительная… и совсем маленькая.

      Я