Драконовы печати. Тальяна Орлова

его взгляда, но оно вполне контролируемо! Как он сказал? Держит? Но ведь в животе действительно молчало, как если бы жар от его руки гасил внутреннее пламя. Я снова села, но руку он так и не убрал. Вроде бы это здорово помогало, но притом он сам был вынужден быть ко мне слишком близко.

      – Нормально? – переспросил мягко. – Готова поговорить?

      Я растерялась окончательно:

      – Да, государь.

      – У меня тот же самый вопрос, который я уже задавал, но не смог получить ответа. Чего бы ты сама хотела в идеале?

      – Оказаться дома, – честно ответила я.

      Он улыбнулся:

      – Нет. Из того, что реально. Спрошу еще более прямо: ты хочешь стать женщиной моего брата? Конечно, он сам будет решать, но мне интересно узнать.

      – Вы, правда, хотите честности?

      – Зачем бы я спрашивал?

      Я ответила именно то, что думаю:

      – Нет, государь, не хочу. Я ничьей наложницей, любовницей, подстилкой, любимой женщиной, утехой и все прочее, о чем могла забыть в этих терминах, быть не хочу. В идеале, если уж исходить из текущих условий, я предпочла бы стать служанкой государыни. А еще лучше, чтобы меня отпустили на свободу, сняв обе печати. У меня есть жених… Я не лгу, государь. И именно это сказала вашему брату. Если бы вы были настолько милосердны, что отпустили бы меня к нему…

      – Нет, – перебил он. – Не отпущу. Значит, ничьей? Ни Тхэ-Ра, ни моей?

      – Именно так.

      Мне казалось, что он разозлится, но он почему-то тихо рассмеялся:

      – Мне сто тридцать лет, но я впервые слышу подобное от женщины. И дело, думаю, далеко не только в моем статусе.

      Тут он не преувеличил. Младший Дракон был воистину красив – чем больше я смотрела на его лицо, тем больше это понимала. Он мог родиться сыном куранийского фермера или дроккийского моряка, но и тогда девушки смотрели бы на него с восхищением. И даже страсть к нему Ориллы легко понималась.

      – Простите за эти слова. Но вы ведь сами просили честности.

      – Просил. Благодарю тебя хотя бы за это.

      Он, кажется, пребывал в хорошем настроении, потому я рискнула:

      – Тогда прошу честности в ответ, государь. Каковы шансы, что мои надежды сбудутся?

      – Никаких, – тем же мягким голосом отрезал он. – Если ты не нужна Тхэ-Ра, я заберу тебя себе. Если ты нужна Тхэ-Ра, тогда… Даже не знаю. Тогда случится первый в истории спор между Драконами из-за женщины. Мы не делимся вещами, а наложницы – это вещи.

      – Но делитесь женами! – не сдержалась я.

      Он посмотрел с непонятным удивлением:

      – Ты ведь не сравнила сейчас государыню с собственностью? Мать будущих Драконов – с вещью? Это прозвучало бы крайне неуместно. Жена – это жена, на себя не примеряй. Жена – самая достойная женщина, залог процветания Дрокка в будущем. И когда ее сыну исполнится сто лет, она возьмет за руку мужа и уйдет вместе с ним в Вечность. Наш свадебный ритуал гарантирует, что если она родит хотя бы одного сына, то не умрет, пока жив ее Дракон. И он не выберет себе другую жену, если она уже стала матерью нового Дракона. Это тонкие материи,