Драконовы печати. Тальяна Орлова

бросилась на колени и начала умолять, не в силах сдержать нарастающую панику:

      – Государыня, умоляю вас о защите! Я не хочу принадлежать вашему мужу или его брату! Я не сделала ничего настолько страшного! Или обвините меня в воровстве – да, я ведь пыталась украсть хлеб! Обвините и накажите за воровство!

      Она окатила меня изумленным взглядом:

      – Во-первых, если и обвинять в воровстве, то в воровстве у самого Дракона – тогда наказание тебе покажется пострашнее смерти. Во-вторых, что я могу сделать, если Тхэ-Ра тебя выбрал?

      – Но… – я пыталась подобрать правильные слова, а не скатиться в бесполезную истерику. – Он ведь ваш муж! Я не хочу стать его любовницей, или игрушкой, или что он там еще придумает… Но он поставил печать не с этой мыслью! Я ведь рассказала, что попросту ослушалась его приказа.

      – Да, он был зол. Но может посмотреть на тебя теперь другими глазами. Муж, ну и что? Мне-то какое дело: не ты первая, не ты сотая. Дракон развлечется с тобой или запытает до смерти, если захочет. Но если ты ему понравишься и если будешь послушной, то через некоторое время попроси о свободе у него. Женщины для утех имеют свойство приедаться. Только он может тебе подарить свободу… – она снова задумалась. – Хотя в твоем случае они оба. Да-а… Боюсь, тебе придется понравиться и быть послушной два раза. В общем, я теперь сама не знаю, что происходит.

      Впервые в ее тоне прозвучали нотки раздражения. Орилла встала и направилась к двери.

      – Государыня! – с отчаяньем позвала я, но она даже не обернулась, напоследок отчеканив:

      – Тебе нужно тщательно обдумать свои действия до возвращения моего мужа. Думаю, что у тебя есть все шансы сделать его короткий интерес долгим.

      Почти весь день я провела в одиночестве, но это как раз были самые приятные для меня условия. Я очень старалась не думать плохо об Орилле. Вряд ли ей самой эта ситуация нравится. Наверное, в самом деле ничего не может сделать. Но и ее слова о полном отсутствии беспокойства не внушали доверия: нет, что-то ее серьезно тревожило, ведь зачем-то она пришла для этого разговора!

      Мое уютное уединение нарушила служанка:

      – Кая, государь просит тебя присоединиться к ужину. Давай поменяем платье. Я не смогу тебя красиво причесать, но, может, хоть заколем спереди?

      Никакой официальности со стороны слуг ко мне не подразумевалось. Было непривычно, но это ерунда. Быть может, так даже лучше – словно мы равные, словно можем понять друг друга хотя бы теоретически. Я вздохнула и поднялась на ноги:

      – Я не хочу идти на ужин, Ири.

      Она прикрыла за собой дверь и показала заколки на ладони – все, как одна, были дешевыми, я до сих пор таких и не видела. Притом служанка говорила:

      – Не глупи. Смотри, это мои. Может, хоть немного сможем сделать подобие прически? Мне это приглашение тоже кажется странным, но пока тебя не объявили ни наложницей, ни преступницей… Они пока добры к тебе, но я ведь все слышала. Неизвестно, что скажет старший государь, когда вернется. Тебе за это время