1917: Да здравствует император!. Владимир Марков-Бабкин

и пошел в нашу сторону. Наступал критический момент.

      – Ну же, генерал! Если вы верны присяге государю, то дайте мне спасти его!

      Генерал молчал, явно переживая внутреннюю борьбу, а я тем временем прислушивался к звучащим на повышенных тонах голосам в приемной.

      – Знаете, ваше императорское высочество, – проговорил Кованько устало, – я старый человек, и потому да простятся мне мои слова. Вы удивили меня…

      Генерал помолчал, а затем добавил:

      – Я имел честь быть с вами знакомым довольно продолжительное время. Мне казалось, что я вас достаточно хорошо знаю. Но сегодня я увидел совершенно нового великого князя Михаила Александровича. И знаете, вам прежнему я никогда бы не позволил лететь, невзирая ни на какие ваши слова и аргументы. Я счел бы это блажью. Уж простите, но за вами прежде водились энергичные, но крайне необдуманные поступки, которые вы нередко совершали даже вопреки воле государя. Но сейчас… Быть может, вам нынешнему действительно удастся что-то изменить.

      Кованько решительно хлопнул ладонью по столу и закончил:

      – Что ж, воля ваша, действуйте!

      Я протянул ему руку, и мы обменялись твердыми рукопожатиями. Но генерал поспешил вернуть меня на грешную землю.

      – Но вам еще нужно убедить полковника Горшкова, без него полет не состоится, да еще нужно найти пилота, который согласится с вами лететь, нарушая высочайшую волю. Моего слова в этом деле недостаточно, увы. Так что пока ничего мы с вами не решили, ваше высочество. И да, пусть уже ваш Джонсон пропустит полковника, а то он может и того…

      Что «того», я уточнять не стал и заспешил к дверям. И вовремя! Разъяренный руководитель полетов размахивал маузером, еще несколько человек толпились у него за спиной, а перед ними спиной ко мне стоял Джонсон и держал в руке браунинг.

      – Господа, господа, вы чего тут расшумелись?

      Быстро кладу руку на плечо Джонсона и мягко отвожу его руку в сторону.

      – Спокойнее, господа, спокойнее.

      – Да, господа, все в порядке, все свободны. – Кованько поднял руку в умиротворяющем жесте. – Полковник, прошу вас пройти в кабинет.

      Злой Горшков проследовал за нами. Да, тут явно накладочка вышла. Злость руководителя полетов мне сейчас совсем некстати!

      – Ваше императорское высочество! Предварительно машина к полету готова. Мне необходимо знать расстояние и цель полета, жду постановку задачи и ожидаю разрешения на полет от господина начальника летной школы.

      Что ж, новое препятствие и новый штурм.

      – Полковник! Цель полета – Могилев, Ставка Верховного Главнокомандующего.

      Пилот хмуро посмотрел на меня, а затем на генерала. Тот кивнул, подтверждая. Горшков уточнил задачу:

      – Характер груза, пассажиры?

      – Груза нет, пассажир один – я сам.

      Полковник пораженно воззрился на меня.

      – Но…

      Я не дал ему продолжить.

      – Мы на пороге военного мятежа. Государь окружен заговорщиками и, сам того не зная,