Похождения бравого солдата Швейка. Ярослав Гашек

бываете «У чаши»?

      В то время как Швейка вели в канцелярию полиции, в трактире «У чаши» пан Паливец передавал дела своей плачущей жене, своеобразно утешая ее:

      – Не плачь, не реви! Что они могут мне сделать за обгаженный портрет государя императора?

      Так очаровательно и мило вступил в мировую войну бравый солдат Швейк. Историков заинтересует, как сумел он столь далеко заглянуть в будущее. Если позднее события развернулись не совсем так, как он излагал «У чаши», то мы должны иметь в виду, что Швейк не получил нужного дипломатического образования.

      Глава II

      Бравый солдат Швейк в полицейском управлении

      Сараевское покушение наполнило полицейское управление многочисленными жертвами. Их приводили одну за другой, и старик инспектор, встречая их в канцелярии для приема арестованных, добродушно говорил:

      – Этот Фердинанд вам дорого обойдется!

      Когда Швейка заперли в одну из бесчисленных камер в первом этаже, он нашел там общество из шести человек. Пятеро сидели вокруг стола, а в углу на койке, как бы сторонясь всех, сидел шестой – мужчина средних лет. Швейк начал расспрашивать одного за другим, за что кого посадили. От всех пяти, сидевших за столом, он получил почти один и тот же ответ.

      – Из-за Сараева.

      – Из-за Фердинанда.

      – Из-за убийства эрцгерцога.

      – За Фердинанда.

      – За то, что в Сараеве прикончили эрцгерцога.

      Шестой, – он всех сторонился, – заявил, что не желает иметь с этими пятью ничего общего, чтобы на него не пало подозрения, – он сидит тут всего лишь за попытку убийства голицкого мельника с целью грабежа.

      Швейк подсел к обществу заговорщиков, которые уже в десятый раз рассказывали друг другу, как попали в тюрьму.

      Все, кроме одного, были схвачены либо в трактире, либо в винном погребке, либо в кафе. Исключение составлял необычайно толстый господин с заплаканными глазами в очках; он был арестован у себя на квартире, потому что за два дня до сараевского покушения заплатил по счету за двух сербских студентов-техников «У Брейшки», а кроме того, агент Брикси видел его, пьяного, в обществе этих студентов в «Монмартре» на Ржетезовой улице, где, как преступник сам подтвердил в протоколе своей подписью, он тоже платил за них по счету.

      На предварительном следствии в полицейском участке на все вопросы он вопил одну и ту же стереотипную фразу:

      – У меня писчебумажный магазин!

      На что получал такой же стереотипный ответ:

      – Это для вас не оправдание.

      Другой, небольшого роста господин, с которым та же неприятность произошла в винном погребке, был преподавателем истории. Он излагал хозяину этого погребка историю разных покушений. Его арестовали в тот момент, когда он, заканчивая общий психологический анализ покушения, объявил:

      – Идея покушения проста, как колумбово яйцо.

      – Как то, что вас ждет Панкрац, – дополнил его вывод полицейский комиссар при допросе.

      Третий заговорщик был председателем благотворительного кружка в Годковичках «Добролюб». В день, когда