Холодный кофе, или Новая жизнь Офелии Коулман. Хелена Хейл

Starbucks на перекрестке Юг 34-я стрит и Уолнат-стрит (в котором я, кстати, проработала все лето), то в Нью-Джерси он привезет высушенный жаждой и жарой сухофрукт.

      Когда нас застиг трафик, я вдруг всецело осознала, что буду четыре года жить в другом городе. Меня будут окружать неприятные мне люди, а по соседству проходить безбашенные вечеринки. Мне ежедневно нужно будет делать столько домашки, сколько за всю школьную жизнь и не снилось! Мне, конечно, по жизни было плевать на мнение окружающих, и все с первого взгляда на меня могли это понять. Я начала вспоминать, что я дичайшая неудачница, супернеуклюжая, что смех у меня больше лошадиный, чем человеческий, что… «Нет, Офелия, остановись» – я отрицательно покачала головой, – «Тебе же плевать», и продолжила пить кофе. Как приятно было оказаться в мире, где всем плевать на тебя взаимно. В школе каждому до меня было дело: «Ты гот? Ты рокер? Кто-то умер, Ли? Шлюха!». Шлюха было моим любимым призванием. Оно далось мне из-за нестандартной внешности и неудачных обстоятельств (типа, я случайно зашла в мужскую раздевалку, вместо женской, где Рокки Грин стоял полностью голый, и это заметили две чрезвычайно общительные дамочки). И никого не волновало, что в свои девятнадцать я была девственна, как Дева Мария, в отличие от каждой фифы моей школы, которые переспали со всеми крутыми и не очень парнями. Но кличка, которая будет преследовать меня до конца дней, готова поспорить, достанется мне и в университете. В школе меня звали «Лепрекон». Мой рост составлял один метр и пятьдесят семь сантиметров. Ввиду маленького роста и зловещего внешнего вида, Лепреконом я была буквально с пятого класса. Были ещё такие варианты, как «анарексичка» или «прокладка», потому что вес мой не превышал сорока двух килограмм, но до конца не привязались.

      Прошло три с половиной часа, когда мы, наконец, въехали в Принстон. Территория кампуса была настолько велика, что я не сразу поняла, когда мы оказались на ней. По фотографиям Принстонский университет напоминал мне мини-Хогвартс, на деле он был крупнее и величественнее. Водитель проезжал близ кампуса, так как моя греческая организация находилась у озера Карнеги, до которого мы добирались по Лейк драйв. Солнце палило неимоверно, но меня спасали мои черные очки на пол лица. Блики лучей отражались в озере, коммуны располагались в довольно живописном месте. Я увидела четыре коттеджа: белое четырехэтажное здание, на котором было четыре крупных розовых буквы – Дзета, Хета, Эта. Следующий дом был трехэтажный, тоже выкрашенный белым, над дверью сияли золотистые буквы – Бета, Каппа, Тета. Оба следующих коттеджа были цвета мокрого асфальта, оба пятиэтажные, их территория чуть крупнее белых. Третья коммуна носила название: Альфа, Дельта, Тета, и последняя, четвертая, – Омега, Бета, Гамма. Мама изначально предупредила меня, что мой коттедж – Бета, Каппа, Тета, второй в линии.

      –Нам сюда. – Я указала пальцем водителю.

      Таксист вытащил два моих чемодана и помог дотащить их до двери. Я не успела постучать, как дверь распахнулась, почти сломав мой курносый нос.

      –Добро пожаловать в Бета, Каппа, Тета, сестрёнка!

      На