Выстрел, который снес крышу. Владимир Колычев

их подъемной силы достаточно для того, чтобы поднять в воздух предмет весом в один килограмм…

      – Как же ваш клоун целился, если шарики тянули пистолет вверх?

      – Он целился с учетом этого вектора силы. Я не думаю, что прицелиться было сложно. Возможно, он тренировался до этого… И, между прочим, очень удобно. Выстрелил – и тут же избавился от пистолета. А шарики поднялись высоко в небо…

      – Вы видели, как высоко поднялись шарики в небо?

      – Да, видел.

      – Так вы за шариками следили или за клоуном?

      – За шариками следил, а за клоуном бежал… Он очень быстро бежал.

      – Не удивительно. В цирке с плохой физической подготовкой делать нечего.

      – Логично. Только я не думаю, что этот клоун из цирка. Да и не клоун он был, а киллер. Высококлассный киллер. А клоунский наряд – это маскировка…

      – Допустим. Но почему он бежал к нашей больнице?

      – Вот это я и хочу выяснить.

      – И через забор, вы говорите, он перелез очень ловко, – вспомнила женщина.

      – Да, как будто много раз это делал.

      – То есть вы хотите сказать, что наша больница – прибежище для киллеров? – заключила Эльвира Тимофеевна.

      – Я бы не сказал…

      – Значит, прибежище для клоунов?

      – Нет. Ваша больница – филиал уголовного розыска, – натянуто улыбнулся Торопов.

      Нужно было как-то выкручиваться из той, мягко говоря, неловкой ситуации, в которую он попал. Клоун, воздушные шарики, пистолет в надувном кулаке… Не самая удобная тема для разговора с психиатром.

      – Такое ощущение, что не я веду следствие, а вы.

      – Скажите, а вам никогда не приходилось иметь дело с душевнобольными людьми? – сощурившись, деловито спросила женщина.

      – Этого добра везде хватает, что у нас, что у вас… Помню, приходил к нам один товарищ, уверял, что пытался, но так и не смог убить свою тещу. Отрубит, говорит, голову топором, а у нее новая вырастает. Отрубит эту, новая отрастет… Угадайте, куда мы его отправили?

      – К нам вы его отправили. Но прежде чем сделать это, вы его допросили. А потом с ним в таком же ключе разговаривали и у нас. Логично?

      – Я понимаю, к чему вы клоните. Понял это с самого начала…

      – Неприятное это ощущение, когда вас держат за душевнобольного человека?

      Эльвира Тимофеевна мило улыбнулась, но взгляд остался холодным и незыблемым, как обледенелая скала.

      – Да, но зато приятно иметь дело с человеком, который вызывает такое ощущение, – нашелся Торопов.

      Он должен был склонить эту зрелую красавицу на свою сторону. Ему нужно найти убийцу своего шефа, и он должен остаться на территории этой психиатрической лечебницы. Но в статусе гостя, пусть и не самого почетного.

      – Особенно если это красивая женщина…

      – Если это комплимент, то спасибо, – нехотя отозвалась Эльвира Тимофеевна.

      Она поблагодарила его так, как будто он действительно был ее пациентом, причем тронутым на почве сексуальных страданий.

      – Но ведь это всего лишь ощущение. А на самом деле я точно знаю, что киллер перелез