Беседы шалопаев или Золотые семидесятые. Игорь Отчик

было поступил, в экономический. После армии, по направлению. А потом бросил это дело. Достали они меня там, особенно английским. Я с малолетства прикипел к родному языку, мне ихний без надобности. Ну, малость, конечно, знаю. Они, за границей, когда встречаются, говорят: “Хэллоу! Бизнес – уик?”, что в переводе означает: “Привет! Делаете ли вы свой бизнес?” А когда говорят: “О, вэри, вэри матч!”, это значит: “Приходите завтра на матч”. А она прямо с первого урока начала по-ихнему булькать, я и сижу дурак дураком. Так и не стал ходить – на кой оно мне надо? Ну, она мне потом – незачет. Мол, в первый раз вас вижу, занятия не посещали. И по другим предметам стали доставать. Ну, плюнул и ушел. Да ну их! А может, оно и к лучшему. Забивали бы пять лет голову всякой мутью, и что? Был бы сейчас инженером, как ты. Вас теперь как собак нерезаных. Куда ни плюнь – в инженера попадешь. На кой вы нужны?» Я вспомнил предостережение о правдолюбии писателя, частенько переходящем в мордобой, и сдержался. Между тем литератора потихоньку развозило. Его речь становилась все более бессвязной: «Только не надо! Не надо делать вид, чувак. Какой? Не надо делать вид, что ты умный… Да нет! Не в этом дело. А в чем? Если бы я знал! Я бы ездил на белой “Волге”… Только не надо! Не надо делать вид…» и так далее. Наконец он махнул рукой, свалился на койку и захрапел.

      На следующий день обсуждали детали этого визита:

      – Да, мужик серьезный. На мелкой козе не подъедешь…

      – Обошлось без кулачных аргументов?

      – Он нахлебался тюри и был в благодушии. Оказалось, он тоже учился на экономическом. Правда, как и ты, ничего не закончил.

      – Вот она, мудрость народная! В лишних знаниях не нуждается. Бережет мозги для более важных дел. А как тебе сама обстановка?

      – Истинно творческая. Просто дух захватывает! Еле отдышался. Но что меня удивило, так это полное отсутствие в комнате книг.

      – А он объясняет это ненадобностью: «Классику я читал. А нынешние, что ли, пишут лучше? Нет. Так на кой они нужны?»

      – Довод весомый. Трудно возразить.

      – Ну что, проникся сермяжной правдой?

      – Насквозь. С непривычки в зобу дыханье сперло.

      – А мне вспомнилась родная казарма, пропади она пропадом!

      – А мне пришла на память фраза из какого-то исторического романа: «Господа, недавно побывал в солдатском блиндаже. Воняет так, что просто даже удивительно!»

      – Это была предреволюционная атмосфера. Аромат эпохи, так сказать. Но господа офицеры поняли это слишком поздно.

      – А ведь Н. Рубинов постоянно живет в таких экстремальных условиях. И даже творит! Настоящий подвижник.

      – И все его произведения проникнуты этим неистребимым духом. При этом свято верит в свой талант и призвание.

      – И мне говорил, что собрался лезть на литературный Олимп. То есть в Союз писателей. Прямо со столба, не снимая когтей.

      – И чего их туда так тянет? Как будто медом намазано…

      – Медом?